Ольга Романовская - Обещание

— Ты еще пожалеешь, дура. — Маргулай переменился в лице и дал ей пощечину. Старла не вскрикнула, не пошатнулась, даже не прижала ладонь к горящей щеке, она лишь одарила обидчика холодным презрительным взглядом.

Стелла, все это время сдерживавшая закипавшие внутри эмоции, не выдержала и бросилась на колдуна.

— Убери руки от моей сестры, убери свои поганые руки от короны отца! — Она вцепилась ему в лицо, прежде, чем он отшвырнул ее, оставив на щеках пару глубоких отметин от ногтей.

— Утихни, звереныш! — прошипел колдун и потянулся за короной. — Я ее забираю, а вы двое ищите себе новый дом в канаве. Я вас даже на кухню не возьму.

— Отдай сейчас же! — Принцесса не сводила с него горящих ненавистью глаз. — Это корона отца, она не будет принадлежать никому, кроме Старлы.

— Ты мне надоела, заткнись! Решено: я продам тебя бродячим артистам, будешь у них вместо дикой кошки. Корона моя, маленькая дрянь, и скоро все в этой стране тоже будет принадлежать мне, а твоя сестра на коленях будет молить меня разрешить ей остаться здесь жить. Гнилому роду Акмелуров пришел конец, теперь у Лиэны будет достойный правитель и истинные боги.

Это был мимолетный порыв, девушка не контролировала себя, а просто, подавшись бурлящей в крови ярости, выхватила у стоявшего ближе всего к ней офицера меч и метнулась к колдуну. Слишком тяжелый для нее, меч не нанес Маргулаю серьезного вреда, даже не достиг цели, но заставил колдуна исчезнуть. К сожалению, вместе с короной.

— Я все равно тебя убью, слышишь, именем отца, обещаю, что убью! — задыхаясь, крикнула пустоте Стелла и выронила меч.

Если человек упрям, это неизлечимая болезнь. Если упрямого человека зовут Стелла, то неизлечимо болен тот, кто пытается отговорить её. Очевидно, Старла этого не знала.

— Что за дурацкая выходка? — Раскрасневшаяся королева с облегчением опустилась в кресло. Она искренне радовалась, что никто, кроме сестры, сейчас не видит её, хотя смутно догадывалась, что у стен есть не только уши.

Стелла стояла перед ней, плотно сжав губы. Она не пожелала удостоить её ответом.

— Надеюсь, ты сказала это, не подумав, — смягчилась Старла.

— А ты как думаешь? Мне надоело повторять тебе, что со мной всё в порядке, что я не перегрелась на солнце, не упала с лошади, не ударилась головой о стену, пол, дверь — или что там еще тебе взбредет в голову? Я убью его — и это не каприз.

— Стелла, одумайся! — Сестра умоляюще посмотрела на неё. — Ты еще совсем ребёнок…

— Интересно, ты и в тридцать будешь считать меня маленькой девочкой?

— Но это правда. Тебе только шестнадцать.

— Уже шестнадцать, — поправила её Стелла.

— Ты даже не совершеннолетняя…

— Ты тоже стала королевой до совершеннолетия.

— Нет, не стала. Ты же знаешь, что я лишь ставила подпись под документами, которые подавал мне Совет.

— Значит, если мне не восемнадцать, я не человек?

— Я этого не говорила. Хорошо, закроем эту тему, — вздохнула королева. — Надеюсь, ты согласишься, что война — мужское занятие.

— Соглашусь. Что дальше?

— А то, что ты останешься дома. Чтобы убить Маргулая, нужен опытный воин, мужчина, с детства неразлучный с мечом, а ты никогда в жизни оружия в руках не держала…

— Откуда ты знаешь?

Старла опешила, но всё же нашла в себе силы продолжить:

— Если тебе так хочется что-нибудь сделать, попробуй организовать сбор средств для армии. Мы снарядим армию и с помощью богов…

— И когда же это будет? Через год? Через два? Через десять? Нет, лучше я поеду сейчас.

— Стелла, я прикажу тебя запереть.

— Я всё равно убегу.

— Но почему? — в отчаянье спросила королева.

— У него же корона отца!

— Я помню, — вздохнула Старла. — Мы ее вернем, обещаю. Сейчас в тебе говорят эмоции, но скоро ты успокоишься и поймешь…

— Старла, я дала слово.

— Это было сказано в запальчивости, подобные обещания ничего не значат.

— С каких это пор слово Акмелуров ничего не значит? Задета наша честь, и, раз никто из наших кузенов не хочет отомстить, это сделаю я.

— Если хочешь, я поговорю с Фарнафом…

— Он не поедет. Старла, они все сгрудились около троны и не желают пальцем пошевелить, чтобы защитить тебя!

— Ты не права, не говори о том, чего не знаешь.

— Зато я вижу. Повторяю, я поеду. Никто никогда не сможет обвинить меня в том, что я не сдержала обещания.

— Стелла, кто ты, а кто Маргулай?

— Мне все равно. Отец учил нас быть смелыми, честными и вести бескомпромиссную борьбу со злом. Для него честь семьи — это не пустое слово. Маргулай оскорбил нас, он покусился на то, что принадлежит нам по праву, он причиняет боль невинным людям, мучает и изводит тебя — и ты думаешь, я буду терпеть? Отец бы не стал, и я не буду, я поступлю так, как поступил бы он.