Эльхан Аскеров - Месть амазонки

— Отличное оружие — сказал наконец воин.

— Сорок золотых, — назвал кузнец свою цену. Воин покачал головой.

— Столько у меня с собой нет. А ехать далеко. — Он с сожалением положил оружие обратно и сделал шаг к выходу, когда тяжелая рука легла ему на плечо.

— Для тебя — двадцать и оставишь свои клинки.

— Продешевишь, кузнец.

— Нет. Люблю, когда мое оружие в хороших руках.

— Идет, — кивнул Паланг и расстегнул портупею. Достав из пояса деньги, он отсчитал двадцать золотых и спросил:

— Мне нужен кинжал, для нее. Сможешь подобрать по руке?

Внимательно посмотрев на кроху, кузнец кивнул и вынес длинный, обоюдоострый кинжал в пол-ладони шириной.

Чеканные ножны и рукоять украшала затейливая насечка. Лин взяла оружие в руки, ожидая, что оно будет тяжелым, но клинок весил не более ножа. С изумлением глядя на мастера, она пристегнула ножны к поясу и выхватила кинжал.

Молнией сверкнуло синеватое лезвие, и солнечный свет заиграл на нем, как на зеркале. Подобрав один из кусков шелка, она опустила его на кинжал. И снова все повторилось. Подойдя к останкам кувшина, она резко взмахнула рукой, и еще один кусок железа зазвенел на полу. Она посмотрела на Паланга сияющими глазами.

— Беру, — коротко сказал воин.

— Пять золотых, — также лаконично ответил кузнец.

Отдав деньги, Паланг протянул мастеру руку.

— Спасибо тебе, кузнец.

— Не стоит. Я знаю, что делаю. Придет время, и ты поможешь мне.

— В любое время. Когда позовешь, — спокойно ответил воин, и две огромные ладони сошлись в железном пожатии.

Из лавки оружейника вышли два воина. Огромный мужчина и крохотная женщина. Одним прыжком оказавшись в седле, воин протянул подруге руку. Усадив ее перед собой, он шевельнул поводьями, и жеребец уверенно пошел вперед, рассекая толпу. Сделав несколько поворотов, странная парочка скрылась в нижнем городе, прибежище воров, убийц, нищих и прочей элиты человеческого дна.

Изумленно проводив взглядами всадников, обыватели вернулись к своим делам. Кто знает, что ищут эти двое в клоаке? Так вельможи и богачи называли между собой нижний город. Много раз власти пытались очистить эти кварталы, проводили облавы, рейды, но клоака продолжала существовать.

Старый пройдоха Шаран содержал свою харчевню под веселым названием «Висельник» уже много лет. Его знали и в сыскной конторе королевства, и в клоаке, и в разбойничьих шайках, и в торговых рядах города. Потихоньку приторговывая краденым, он не брезговал и доносами, избавляясь от неудобных знакомых. Пряча в своей харчевне одних, он легко сдавал властям других, и дело его процветало.

Старый Шаран считал, что удивить его чем-то в этом мире просто невозможно. Но пара воинов, ввалившихся в его харчевню около полудня, повергла старика в шок. Огромный, словно выкованный из железа, мужчина и крошечная, кажущаяся игрушечной, девушка. Однако висевший на ее поясе вместо меча кинжал в полторы ступни длиной игрушечным совсем не казался.

Одетые в кожу, они были полной противоположностью друг друга, но было и что-то, что роднило их. В движениях обоих воинов была именно та пластика, которая отличала истинных бойцов от расфранченных щеголей, носивших оружие только для вида.

Уверенно осмотрев зал, оба воина двинулись к Шарану. Моментально сообразив, что с этими двумя лучше не ссориться, старик согнулся в угодливом поклоне. Коротко кивнув на приветствие, оба воина внимательно посмотрели на Шарана. Внутренне поежившись под их взглядами, старик решился нарушить молчание:

— Чем могу служить, неукротимые?

— Нам нужна комната и стойло для боевого коня, — пророкотал мужчина. — И самое главное, чтобы к нам никто не лез, тогда никто не пострадает и твоя харчевня останется цела. В противном случае будет много шума и эти, — воин кивнул на двух вышибал, лениво глазевших на его подругу, — не помогут. Сделаешь, как нужно, останешься с барышом… — Гигант показал Шарану золотую монету.

Облизнув пересохшие от жадности губы, Шаран судорожно кивнул головой, соображая, как много у воина может быть таких кругляшей. Словно прочтя его мысли, воин покачал головой:

— Не выйдет, даже не пытайся. Три сейчас и еще семь, когда уйдем. Стол и овес твой, за вино плачу отдельно.

Раскрыв от удивления рот, Шаран уставился на гостей.

— Уважаемый, ты что, мысли читаешь?

— Читаю. Учти, донесешь — сдохнешь. Это все. Теперь подай к тому столу вино и приготовь комнату. Но учти, вино должно быть хорошим.