Дэвид Геммел - Сипстрасси

— Для меня это было удовольствием. Приятных снов.

— Еще один, последний вопрос.

— Спрашивайте.

— Вашу пищу создают для вас Камни?

— Гак было, мистер Шэнноу, но нам их сила нужна для других, более важных целей. Теперь мы держим большие стада рогатого скота и овец, и почти все овощи выращиваем сами.

— Еще раз спасибо.

— Не за что.

Шэнноу лежал без сна еще долго после того, как Бетик захрапел. «Вид по настроению» был включен на лунную ночь, и он следил, как по небу плывут облака — одни и те же облака с беспощадной повторяемостью. Он закрыл глаза, вновь увидел разорванное в клочья чучело и представил себе, что это лежит недавно еще живой человек, а вокруг валяются куски его внутренностей.

Будь у Каритаса такое оружие, исчадиям не удалось бы уничтожить его поселок, и юная Куропет была бы жива.

Шэнноу повернулся и лег на живот, но сон все еще не шел, как ни мягка была постель. Его грызла неясная тревога. Он спустил ноги с кровати и направился в стеклянную комнатку, встал ногами в неглубокую выемку и включил струи. На полочке под его правой рукой лежал кусок душистого мыла, и он соскребал въевшуюся в кожу грязь, наслаждаясь горячим душем. Потом вытерся пушистым полотенцем, вернулся к «виду по настроению» и, подчинившись безотчетному порыву, переключил ночь на день, вышвырнув солнце в небесную высь.

Сев к столу, он налил себе стакан воды. Всю свою жизнь он был охотником и предметом чужой охоты, а потому доверял своим инстинктам. У его тревоги должна была быть своя причина, и он решил понять ее до следующей встречи с Саренто.

Саренто. Ему он не понравился, но это еще не было поводом судить его слишком строго. Ему мало кто нравился… а вождь Хранителей был достаточно обходительным. Вопреки его словам, смерть Арчера словно бы не причинила ему особого огорчения. Но, с другой стороны, Арчер же был подчиненным, а Шэнноу знал, что чувства людей, которых мир провозглашает великими, редко бывают глубоки. Человечность отступает на задний план перед честолюбием.

Шэнноу дал своему мозгу расслабиться. Охотясь, движение возможной добычи замечают краешком глаза, и точно так же надо поступать, ища ответа на загадку. Пристальность взгляда затуманивает перспективу. Он дал волю своим мыслям…

И вдруг откуда‑то из глубины памяти выпрыгнул Каритас — добрый, кроткий Каритас.

Каритас, исчадие Ада, отец огнестрельного оружия.

Послан Саренто?

Служить Аваддону?

Шэнноу стиснул зубы. Он мало что знал о прошлом Каритаса, но ведь Руфь сказала же ему, что он открыл Аваддону секрет пистолетов и ружей? И разве Саренто не сказал, что Каритас был одним из Хранителей, посланных учить и наставлять?

Какая игра ведется здесь?

И почему Хранителям нужны стада, если их Камни могли создать этот дворец чудес внутри корабля‑призрака? Льюис сказал, что сила Камней им нужна для более важных целей. Но какая цель может быть важнее, чем обеспечение общины провизией?

Саренто сказал, что Шэнноу — ролинд, из чего следовало, что об Атлантиде он знал больше, чем Арчер. Почему же он не поделился своими знаниями с ним?

И последнее — Кейд. Кейд, разбойник, Кейд, убийца, бросающий свою шляпу в кольцо войны.

Какой здравомыслящий человек станет снабжать его сверхоружием?

Шэнноу, услышав о поступках Даниила, сказал Руфи, что счастлив, и сказал правду. Родная кровь — это родная кровь. Но он знал Кейда, как никто другой. Его брат — жесткий и безжалостный человек. И если он облекся в мантию вождя, то не из бескорыстных побуждений. Где‑то в ужасах войны Кейд усмотрел выгоду для себя.

Он переключил «вид по настроению» на ночь и снова лег. Мысли его пришли в порядок, и он крепко заснул. Когда он проснулся, Бетик, уже одетый, сидел за столом с Льюисом. Перед исчадием стояла тарелка, на которой высилась гора яичницы с грудинкой. Шэнноу оделся и подсел к ним.

— Хотите поесть чего‑нибудь, мистер Шэнноу? Боюсь, Бетик съел и вашу порцию.

— Спасибо. Я не голоден.

Льюис взглянул на квадратный браслет, охватывавший его запястье.

— Саренто ждет вас.

Бетик рыгнул и встал.

— Как нам доставить эти ружья Кейду? — спросил он.

Шэнноу улыбнулся, но ничего не ответил, а повернулся к Льюису:

— Так идем?

В ярко освещенном коридоре Шэнноу сбросил предохранительный ремешок с курка своего пистолета. Бетик заметил это быстрое движение и молча сделал то же. Больше он вопросов не задавал, но чуть замедлил шаг, чтобы оказаться позади Льюиса.