Дарья Машкина - Дикий Цветок

— Джейт! — окрикнула её Энди. — Разожми ладонь!

Девочка встрепенулась и, отпустив ладонь, уставилась на свою окровавленную руку. Она чувствовала, что к её глазам прибегают слёзы, но не от боли. Джейт снова сжала свою руку, и теперь она ощущала, как её ногти вонзаются в раны.

— Прекрати!!! — схватила её ладонь Энди. — Что на тебя нашло?!

Джейт подняла на неё свои глаза, которые непонимающе смотрели на девочку с золотой прядкой волос.

— Я не знаю, что случилось с тобой, но пойди и перевяжи рану!!! Такое чувство, что тебя доставляет удовольствие доставлять себе боль!

— Я уже давно не чувствую боли физической, это всё в прошлом. Душевные раны никогда не затянутся в моём сердце, а этот порез исчезнет через несколько дней. Неужели ты никогда не задумывалась над этим? — загадочно проговорила Джейт.

Энди устремила на неё свои глаза, словно ждала какой-то подсказки. Было видно, что она не понимала, о чём спрашивала у неё эта девочка.

— Джейт, если здесь дело в словах Оникс, то не обращай внимания. Понимаешь, её вообще с раннего детства воспитывает отец, а мать умерла ещё при родах, поэтому она такая странная и порой даже жёсткая, но поверь, в душе она добрая и мягкая, просто надо найти подход к ней, — мягким голосом произнесла Энди. — Я вообще искала тебя, чтобы пойти с тобой в мою школу — скоро начнётся новый учебный год, и мы должны отнести твои документы и взять форму твоего размера.

— Хорошо, подожди пару минуток. Я переоденусь и перебинтую порез. И ещё, ты говоришь, я должна найти подход к Оникс, а почему не она?

Энди только прикусила губу. Она не могла рассказать Джейт о стольких вещах, даже о самой себе. Энди тоже была некой загадкой, прямо как её подруги и Джейт давно это поняла, и хотела проникнуть к ним в душу, чтобы найти ответы на многочисленные вопросы, но казалось, что этих трёх девчонок охраняла какая-то невидимая для неё сила.

В своей комнате Джейт вырастила на своей ладошке подорожник и приложила его к ране. Затем она достала зелёные перчатки "без пальцев" и надела их. Она одела ту же одежду, что и при первой встрече с Энди и её семьёй. Она знала, что она скажет директору, как будет себя вести — она чувствовала, что скоро что-то произойдёт, но не могла предугадать, что именно.

И вот они с Энди направились в ту самую школу, возле которой когда-то остановилась Джейт. За высоким забором располагалось двухэтажное огромное здание. Перед ним была большая площадка со скамьями и фонтаном посередине. А позади небольшой палисадник с маленьким прудом в центре. Сейчас не было слышно детских возгласов — близился новый учебный год, и практика подошла к концу.

— Пошли, наш директор, словно живёт в школе и проверяет всё перед началом года, — подтолкнула Энди Джейт.

И они вошли внутрь. Коридоры вились, словно змеи в своих норах. Всё было серое, скучное и даже зеркала нагоняли какое-то отвращение.

— И ты тут учишься?! — изумилась Джейт, поднимаясь по лестнице.

— Да, кстати наша форма тоже серая, ужасно. Правда?

Джейт качнула головой, и они остановились перед дверью с табличкой "Директор". Энди робко постучалась.

— Мистер Мэтьюс, я Энди Санфол с высшего курса из класса2Б. Я привела сюда мою сестру, она только переехала и её надо пристроить в нашу школу, — проговорила Энди.

— Хорошо, мисс Санфол. Пусть ваша сестра войдёт, — гнусавым низким голосом отозвался директор.

Джейт смело шагнула в кабинет. Помещение было тёмным, в нём изрядно пахло табаком, а над столом директора висел его личный портрет, который был суровым и не мог радовать глаз посетителя. На столе, среди бумаг, стоял аквариум со змеёй, которая, переваривая бедную мышку, спокойно спала. Девочка почувствовала, что она бы не хотела быть вызванной к главному в школе, слишком уж чувствовался страх в комнате. Джейт присела на большое кожаное кресло перед столом директора и стала внимательно смотреть на него, который тоже оценивал новую ученицу.

— Вы принесли свои документы, мисс? — спросил он.

Джейт на его слова протянула пачку документов. Тот взял их своими жилистыми руками. От него пахло сигаретами, так, что Джейт хотела зажать свой нос, но не могла. Морщинистое лицо с тусклыми серыми глазами скрылось за кипами бумаг.

— Так значит Анастасия Джейт о' Конорс — странным именем наградили вас родители, и что же, позвольте узнать, оно означает, и из какого языка к нам прибыло? — спросил мистер Мэтьюс.

— Я не расспрашивала своих родителей. Они погибли, когда мне было одиннадцать, сэр. А тогда меня мало волновало моё имя, — ответила Джейт, не дрогнув.