Наталья Галкина - Белая ночь

Этот возникший шум еще больше погрузил меня в оцепенение, слившись в единый гул. Я видела, как приближается Алекс, и чувствовала, как от этого сильней напрягаются руки Дэвида.

— Ты все не можешь оставить нас в покое! — в голосе Алекса слышалась неприкрытая угроза. — Неужели ты не поймешь, что больше не нужен ей!

Звук его голоса доходил до меня медленно, сливаясь с общим гулом. Но я силилась расслышать каждое слово. Я хотела остановить его, но он продолжал.

— Ты вмешиваешься в чужую жизнь! У тебя нет на это права!

— Мы должны спросить об этом у нее самой, — отрезал Дэвид.

Мои мысли совсем расплылись, из последних сил я отчаянно цеплялась за реальность, но она уходила от меня все дальше и дальше. Весь дальнейший разговор я уже не слышала, о нем я узнала гораздо позже.

Алекс продолжал. Он решил пойти ва-банк, понимая, на каком тонком волоске держатся сейчас его мечты.

— Нечего спрашивать! Все уже решено! Сегодня я предложил Саше выйти за меня замуж, и она согласилась, — в его глазах светилось торжество, когда он увидел, какое впечатление произвели его слова на Дэвида.

— Я не верю тебе, — ответил тот, но его сердце замерло на секунду.

Он обратился ко мне, пытаясь отогнать от себя страх.

— Саша, это правда?

Но я молчала. Он слегка встряхнул меня, пытаясь привести в чувство, на миг я открыла глаза. Его лицо было рядом. Я видела, что он чего-то ждет от меня, и я поняла, что мой ответ очень много значит для него. Что он хочет знать? Люблю ли я его? Ну конечно, это единственное, что может волновать его сейчас. И я, собрав свои последние силы, выдавила из себя одно лишь слово, в которое вложила всю свою любовь.

— Да! — это было последнее, что я запомнила в тот день, потому что дальше сознание окончательно покинуло меня.

И я не увидела, как исказилось лицо Дэвида от моего ответа, как он осторожно передал меня на руки Алекса, отступив назад, словно горячий огонь больно обжег ему руки. И я не почувствовала, как Алекс снял у меня с шеи цепочку с янтарной фигуркой и протянул ее Дэвиду, безжалостно оборвав последнюю нить, которая еще связывала меня с ним. Тот обвел взглядом зал, как будто пытался сохранить в памяти место нашей последней встречи и исчез в дверях, растворившись в ярком свете, который бил с улицы прямо в лицо.

Потом были люди в белых халатах, запах нашатырного спирта и всхлипывания мамы над моей кроватью. Кто-то сообщил ей, наверно Алекс. Никто так и не понял, что произошло тогда в аэровокзале. Как я оказалась на руках Дэвида в почти совсем бездыханном состоянии? Только мы четверо могли рассказать, какая тонкая грань отделяла от смерти тысячи людей в аэропорту в тот день! Но ни один из этих четверых никогда не откроет никому этой тайны.

Я лежала на кровати в своей комнате и думала над тем, как часто в последнее время мне приходилось сталкиваться с врачами. Что-то совсем моя жизнь разладилась, если в свои девятнадцать лет я только и делаю, что теряю сознание, да еще в общественных местах. Так меня надолго не хватит. Один плюс — экзамены можно было отложить. Хотя, преимущество довольно сомнительное!

Сегодня мне было гораздо лучше, но мысли в моей голове все еще двигались очень медленно. Надеюсь, это пройдет. Я вспомнила вчерашний день. Из аэропорта меня привезли в больницу, где я провалялась до сегодняшнего утра. Сквозь пелену тумана проступили прошедшие события. Дэвид! Я звала его по дороге в больницу и даже лежа ну кушетке в приемном покое. Но рядом был только Александр и еще какие-то совсем незнакомые мне лица врачей.

— Кто такой Дэвид? — спросил один из стажеров, дежуривших в тот день на 'скорой помощи'. — Может ему стоит позвонить? Кажется, девушка очень его ждет…

— Не надо, — огрызнулся Алекс, чем вызвал недоумение у молодого врача.

Сейчас я вспоминала об этом так, словно все это произошло не со мной. Будто я смотрела на все откуда-то со стороны. Кино про чужую жизнь. Но именно это позволяло мне не сойти с ума от ощущения того, что случилось непоправимое. Почему Дэвид исчез так внезапно? Что послужило причиной такого поворота событий? Я задала этот вопрос Алексу, но он только отвел глаза и ничего не ответил. Лежа в палате, я видела его силуэт за дверью. Он сидел на стуле в коридоре, упершись руками в колени и закрыв лицо ладонями. Что он чувствовал в эту минуту, я не знала. 'Нет, никогда мы уже не будем с тобой вместе' — с горечью подумала я. На груди я больше не ощущала тепла янтарного камня. Кто забрал его? У меня было столько вопросов, но ни единого ответа.