Мария Николаева - Дороги Судий - Чужой Путь

Я краем глаза продолжала следить за Хэлом. Он вновь мрачно смотрел перед собой, словно и не было этого разговора. Впрочем, для него-то как раз этой беседы и не было…

Неужели, все так просто? И первым шагом к слиянию станет убийство? Все может быть…

Были у меня хозяева, которых пробуждало предательство, смерть близких или ненависть, словно для того чтобы стать тем, кем они являются, им необходимо было переступить через что-то болезненное. Так что получается? Мы сами их создали?! Быть этого не может. К моменту Суда Вселенная уже требовала их казни.

И все-таки…

Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить лица тех, кого однажды мы приговорили к вечному служению.

Виша. Непоследовательная, резкая, порой жестокая девочка с глазами, всегда полными горького удивления. Она словно спрашивает мир: "За что?..". Чаще всего я сталкивалась именно с ней.

Ерик. С ним я не встречалась с самого Суда. Но говорят, что более справедливого и верного павшего нет. И он никогда не видел в нас бездушных монстров, способных только карать, для него мы, прежде всего, напарники, предать которых все равно, что предать себя. Жаль, что не он оказался моим хозяином…

Неура. Наверно, самая странная из всех, если, конечно, исключить из списка Хэла. Она единственная приняла свою судьбу как должное, не проклиная и не обвиняя нас ни в чем. Кому-то со стороны она может показаться несколько заторможенной и апатичной, но это впечатление обманчиво — уж в этом я убедилась на собственном опыте.

Арвин. Жестокий, бессердечный, бессовестный, но воин — а за это простить можно многое. Или понять. Я понимаю, потому что сама такая же.

Ринсэл. Необычный молодой человек, если не сказать большего. Он проклинает свою судьбу и свое Оружие раз за разом, приводя в истерику большинство наших. Не хотелось бы с ним сталкиваться — нервов на него потратишь даже больше чем на Безумного Кукловода. Я не проверяла, но так говорят.

Ралес. Милая девочка со странными желаниями и еще более странным даром. Загадка, которую еще никому не удалось разгадать. И мне в том числе.

Элния. Единственная из всех павших добровольно подчиняется своему Оружию, но при этом умудряется контролировать ситуацию. От ее интриг до сих пор бросает в дрожь, стоит только вспомнить.

И, наконец, Хэлос — Безумный кукловод. Понять его невозможно по определению. Но есть в нем, как и в остальных, какая-то деталь, не соответствующая мнению, составленному о них нами.

Бездна! Почему мне кажется, что мы поторопились с их Судом? Этого требовали боги, этого требовал мир, но… что-то мы упустили.

— Хэл, скажи, ты бы смог убить? — тихо спросила я, впервые жалея, что не обладаю аналитическим складом ума.

— Не знаю, — мальчик пожал плечами, продолжая смотреть перед собой, — все зависит от обстоятельств: ради себя — вряд ли, но чтобы спасти кого-нибудь — наверное, смог. Здесь вопрос в том, чьи бы чувства принесли бы мне больший вред. Иногда чужие переживания становятся мне ближе собственных, — Хэл снова дернул плечом, не зная, как объяснить мне то, что ему понятно едва ли не с рождения.

Я задумчиво перебирала в руках поводья, не в силах понять, где же мы просчитались. "Ради себя — вряд ли…" — не подходит это под схему поведения, которую ему приписывают наши аналитики! А если мы ошиблись в малом, то и Суд может оказаться ошибкой…

— А ради меня? — этот вопрос слетел с губ раньше, чем я поняла, о чем собираюсь спросить. Словно и не я его задала, а кто-то другой.

— Нет, — отрезал юноша, — прости, но боль твоего врага убьет меня прежде, чем я лишу его жизни. Будь у тебя хоть капля эмоций — я бы рискнул, но так… Нет, — уже мягче повторил он, — не имеет смысла терпеть одновременно боль и свою и чужую, если спасаешь… — он замолчал на секунду, словно пытаясь подобрать верное слово, а потом как-то смущенно закончил, — пустоту.

Пустоту… Очень точное слово. Впрочем, не так — единственно верное. И ведь не могу осудить мальчика — он прав во всем. Определенно тут есть над чем подумать на досуге.

— Эми…

— Да? — я вновь посмотрела на хозяина.

— Не обижайся на меня. Я просто физически не смогу вмешаться, даже если захочу.

Я неопределенно хмыкнула. Обиды мне незнакомы точно так же как и остальные человеческие чувства. Нас создали рационалистами, вложив в тело вместо души сущность оружия. И меня вполне устраивает моя жизнь.

— Я и не думала. Мне просто стало любопытно. Ты меня интригуешь: иногда ты похож на ребенка, еще не видевшего несправедливость, наивного и доброго, но бывают моменты, когда даже я уступаю тебе в цинизме. Не представляю, как такое возможно.