Роберт Шекли - Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге

Иногда девушка вела себя так, словно ей нет никакого дела до того, что они — Меньшинство. Она напоминала ему отца, его несчастного сумасшедшего отца, абсолютно безразличного к тому, называют ли его Катликом, Сошулистом или еще каким-нибудь отвратительным прозвищем Меньшинств. Иногда Стиф начинал подозревать, что Вере вовсе не хочется быть тем, кем хочет быть каждый, — одним из Классных Ребят.

Они причалили и втащили лодку на берег.

— Идем. — Стиф взял девушку за руку, чтобы помочь ей преодолеть усыпанную мусором насыпь. — И пожалуйста, помни: чтобы стать одной из них, ты должна ненавидеть.

Он очень надеялся, что она не подведет. В последнее время она вела себя странно: иногда радовалась, но все чаще грустила или погружалась в грезы, как сейчас. Ну, придется ей избавиться от этого. Все их будущее сейчас зависит от того, что подумают о них Классные Ребята. А ему уже до смерти надоело быть Меньшинством.

Они зашагали вниз по полуразрушенной улице. С двух сторон высились великие строения Йоука, который некогда был полон людей, как гласит легенда. Правда, это было еще в те времена, когда, как Стиф знал, существовали отвратительные Демкраты, Анаркисты и прочие странные племена.

Они не прошли и квартала, как их обнаружили Классные Ребята. Окружили толпой, плотной, бок о бок друг к другу. Сыпали ругательствами в лучших традициях Реальных Пацанов, и Стиф почувствовал укол зависти оттого, что не принадлежит к их числу.

— Эй вы, гниды! Гляньте-ка на это! — крикнул один из Классных Ребят. — Это ж тот парень, Комми!

— Никакой он тебе, свинья, не Комми! Он чертов Ройлист!

Невозможно было увидеть, кто это сказал: Классные Ребята всегда высказывались откуда-то из центра толпы.

— Он и Комми, и Ройлист, ишачий ты зад! И Демкрат к тому же!

— А девчонка — Царистка!

Стиф побледнел, когда в них начали швырять эти древние страшные имена. Вскоре Классные Ребята уже грызлись между собой, выкрикивая старые бессмысленные проклятия в адрес друг друга.

— Ты, сучка, крысиный сын!

— А ты — родной брат свиньи, хотя и козлина!

Но Комми, Ройлист, Катлик — все по-настоящему страшные, дурные названия — приберегались для ненавистных Меньшинств.

— Я Классный Парень! — закричал Стиф, перекрывая шум толпы. — Мы хотим присоединиться к вам, Вера и я.

Толпа откатилась на несколько метров назад, держась от Стифа подальше. Все они были одинаково малорослые, с грязно-коричневыми волосами. У всех близко посаженные карие глаза и широкие рты, полные гнилых зубов. Невозможно было отличить одного оборванца от другого.

— Гляньте-ка, он такой странный! — завопил один из них.

Стиф вспыхнул от стыда за свои светлые волосы и за черные кудри Веры. К тому же оба они — высокого роста.

— С тем, как я выгляжу, ничего не поделаешь, — сказал он. — Но я не хочу быть Меньшинством. Я не Сошулист, не Царист и не Демкрат или еще кто. Я Классный Парень, Реальный Пацан и ваш Друган, стопудово!

Потная, плотно сбившаяся толпа взвыла от смеха.

— Он! Реальный Пацан!

— Да я Анаркиста враз узнаю! С первого взгляда!

— Он сын этого организатора, долбанутого психа, ага?

— Да не толкайся ты, гнида вонючая!

— Сам перестань, свинья, козлина, гнида…

— Позвольте нам остаться с вами, — сказал Стиф. — Мне надоело одиночество. Я хочу быть как все, на самом деле, очень хочу!

— А-а! — воскликнул один из Классных Ребят. — Да ты, наверное, хочешь стать Лидуром? Гинералом? Диктором? Или вообще Пездентом?

Он выплевывал ненавистные имена, как яд.

— Нет, не хочу, — ответил Стиф. В нем снова затеплилась надежда. В предыдущий раз они просто проигнорировали его. А сейчас хотя бы разговаривают.

— Я хочу быть Классным Парнем, как все.

— А что она?

— Она тоже Классная, — заверил их Стиф. — Стопудово! Правда, Вера?

Он вставлял в свою речь древние слова в надежде, что это будет звучать убедительнее.

— Что? — Вера рассматривала старинные здания и теперь как будто очнулась от грез. — А, да-да, конечно.

— Ты должна сказать «стопудово, будь я проклята», — зашептал Стиф. Он испугался, что ее слова не произвели должного впечатления.

Все больше Классных Ребят стягивалось к этому месту — невысоких, с грязно-коричневыми волосами. Толкаясь и ввинчиваясь в толпу, они скалились, вопили, извергали ругательства в адрес друг друга.

— Не верю я, что он Реальный Пацан, — сказал кто-то из толпы.

— Да Реальный я! — закричал Стиф.

— Нам надо это перетереть между собой, — сказал один мужчина. — Правда же, Братаны?