Роберт Шекли - Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге

Стиф понял, что они сделали что-то не то.

— Они опять хотят нами руководить!

— Хочешь быть Пездентом, ты, гнусная гнида?

— Простите ее, — сказал Стиф, и пот выступил на его лице. — Она врет, ничего такого она не имела в виду. Примите нас, пожалуйста! Мы никому не помешаем, не будем ничего менять. Мы всех ненавидим так же, как и вы. Мы и друг друга ненавидим!

— Да ладно? — усомнился один из Классных Ребят.

— Конечно ненавидим! — убеждал Стиф. — Не хотим мы никем руководить. И чтобы нами руководили тоже. Мы просто хотим иметь право ненавидеть так, как нашей душе угодно, как и все Классные Ребята. Вот и все, что нам нужно!

Классные Ребята принялись обсуждать это, перекрикивая друг друга, шумя и скандаля. Стифу сложно было понять, к чему идет дело, склоняется обсуждение в их пользу или же наоборот. Столько людей говорили одновременно, что он никак не мог отделить их союзников от противников. Через полчаса кто-то наконец выкрикнул:

— А ты точно не Анаркист?!

— Точно! — закивал Стиф.

— Там, на острове, один, ты можешь быть и Плутекратом, и Катликом…

Стиф отрицательно помотал головой. Несправедливо обвинять его в том, что он принадлежит к одной из этих древних общин. Все это было так давно, что их историю по большей части забыли. Но до сих пор ненавидели. Стиф вспомнил, что его несчастный отец даже гордился — гордился! — когда его называли каким-то из этих имен.

— Это правда, — говорил отец, — мы немного Католики и Негры, Поляки, Итальянцы и Немцы. В нас есть понемногу от всех людей, которые испытывали на себе ненависть других. Мы заявляем об этом с гордостью!

Но Стиф не был горд. Он с сожалением думал о том, что отец совершенно безумен. О том, что безумен всякий, кто не хочет быть Классным Парнем.

Но Классные Ребята, кажется, готовы были принять решение. Стиф со страхом ожидал своей участи. Вот если бы они приняли их! Тогда они перестали бы быть Меньшинством. Стали бы, как все, ненавидящими собратьями, а не аутсайдерами. Стали бы частью целого.

— Эй, Пацан, — обратился к нему один из толпы. — Мы приняли решение. Правда, сброд?

— Ага, придурок, мы все уже порешали, — ответил кто-то. — Давай я скажу?

— Черта с два! Ты, вообще, кто? Диктор, что ли?

— Никакой я не Диктор, дери его, но ты мне рот не затыкай! Вонючий жиртрест!

— А ты лысый боров!

Стиф восхищенно внимал древним могущественным словам. Неужели и он когда-нибудь сможет высказываться с таким мастерством?

— Ты меня толкнул, ты, мерзкая жаба! — заорал один из них, обращаясь к кому-то сзади. И занес кулак, угрожая, но не смея ударить.

— Ах ты, сучий слизняк! — Человек сзади ответил ему такой же имитацией удара, предусмотрительно промахнувшись примерно на фут. Еще пятеро яростно замахали кулаками, меся воздух. Стиф знал, что никто из Классных Ребят никогда по-настоящему не ударит — из страха получить сдачи или заработать травму.

— Хрен с тобой, ты принят! — проорал ему человек, стоящий вне «побоища».

Стиф издал победный клич и даже подпрыгнул от радости. Вот и все дела — одно маленькое слово, и ты уже не противный аутсайдер, а ненавидимый и дружественный член команды. Теперь он — часть целого! Стиф двинулся вперед, чтобы занять полноправное место внутри стаи, среди потных Классных Ребят.

— Скорей иди сюда, — позвал он Веру. — Пока они не передумали!

— Постой-ка! — завопил один из Ребят. — Ты-то с нами, а вот она — нет!

— Как это? — Стиф остановился.

— Она — ни хрена не Классная. Сам, что ли, не видишь? Она даже не выругалась ни разу.

— Ну да, — подтвердил кто-то еще. — Спорнем, она и ненавидеть не умеет…

— Это ложь! — закричал Стиф, слезы жгли ему глаза. — Скажи им, Вера! Скажи, как сильно ты их ненавидишь. Скажи! Скажи, что ненавидишь меня!

Вера отвернулась. Стиф схватил ее за плечи:

— Ну же! Скажи им!

— Я… Я… Не могу я, Стиф. Я никого не ненавижу!

«Эта невероятная женская глупость, — подумал Стиф. — Все время, что мы провели вместе, я старался объяснить ей, как важна ненависть. Они должны ненавидеть, ненавидеть и ненавидеть! Как иначе попасть в братство Классных Ребят? И что она делает теперь?»

— И потом, мы тут вот о чем помозговали, — сказал один из Классных Ребят. — Если мы примем вас обоих, то у нас не будет Меньшинств. А это хреново, Братан!

— Меньшинства всегда были, куда ж без них!

— Короче, пусть она валит отсюда. По-любому, она Катлик.

— Черт меня дери, так и есть! Она Анаркист!

— Плутекрат!