Елена Величка - Ушедший в бездну

— Вы наняли этих людей?! — искренне удивился младший Хооге. Казалось, он готов расхохотаться, но его лицо внезапно помрачнело. Он взглянул на Феррару, как римский патриций на плебея и холодно улыбнулся. — Желаю удачи. Возможно, на берегу ваши новые слуги окажутся полезнее, чем в море.

Старики беспокойно переглянулись, не понимая причины такого сарказма.

— Хорошие слуги нужны всегда и везде, — примирительно сказал глава семьи.

— Безусловно. — Феррара встал, придерживаясь за плечо Конрада. — Я благодарен вам, мингер и фрау Хооге и вам, Альфред, за гостеприимство, которое вы оказали моему сыну. Надеюсь, Господь, дарует мне возможность вернуть этот долг. Нам пора. Дитя моё, попрощайтесь со своими благодетелями.

Конрад не мог понять, чем разгневан Альфред Хооге. Ни в интонации, ни в словах Феррары не было ничего оскорбительного, но бывший корсар одарил гостей таким многообещающим взглядом, что младшему из них захотелось поскорее очутиться в карете, мчащейся прочь от Амстердама в какой-нибудь забытый Богом провинциальный городок.

— Наконец-то! — бесстрастно произнёс Феррара, когда они действительно сели в карету. — Едем домой. Не пугайтесь, если я вдруг потеряю сознание. Этот визит дался мне труднее, чем все мои прошлые путешествия.

В окошко заглянул маленький худой человек в камзоле покойного лакея Феррары и, улыбаясь с причудливой смесью лукавства и подобострастия, что-то спросил по-итальянски. Ювелир ответил ему и пояснил насторожившемуся Конраду:

— Это Беппо, мой новый слуга. Вы видели его на "Вереске", но в таком наряде, конечно, не узнали…

К карете подошёл Альфред Хооге и, грубо отстранив Беппо, открыл дверцу.

— Два слова, друзья, прежде чем мы расстанемся, как я предполагаю, надолго, хотя вряд ли навсегда, поскольку вы, Феррара, собираетесь покинуть Амстердам и обосноваться на Кюрасао. Увидимся в Новом Свете. Весьма жаль, что нам не суждено отправиться в плавание на одном корабле. Вместе мы могли бы добиться многого… Ну что ж, нет так нет. Не обещаю, что наша новая встреча будет мирной. Тут уж как Бог даст. А вам, Конрад, стоило бы всё-таки подумать о возвращении в Моравию. Морские приключения не для вас.

Хооге насмешливо поклонился, захлопнул дверцу кареты и приказал форейтору трогать.

Выезжая со двора, гости увидели у ворот неподвижно застывшую фигуру. Тёмный взгляд Ибрагима на мгновение остановился на Конраде и остался в прошлом вместе с ревностью и злобой, которые излучал…

— Дурак, — сказал Феррара, словно Хооге ещё мог его услышать. — Разве я говорил, что собираюсь в Новый Свет? Да Беппо придушит меня, если заподозрит такое. Я обещал ему и остальным, что возьму их с собой в Венецию. За это они готовы служить мне почти даром… Ах да, вы же не знаете: кроме Беппо, я нанял ещё пятерых матросов с "Вереска", которых Альфред неосмотрительно уволил. Так что у нас теперь надёжная защита. И от него в том числе.

Конрад смотрел в окошко, прикрытое шёлковой шторкой, и на фоне медленно скользящих мимо разноцветных домов ему чудилась ласковая, с едва уловимой тенью лукавства улыбка призрачного создания…

Эпилог

Несколько недель спустя Республика Соединённых Провинций подписала мирный договор с Францией. Через год — со Швецией. Война окончилась.

В декабре 1679 года Феррара получил письмо от брата из Венеции и наконец решился на возвращение.

Хооге уже давно не было в Амстердаме. Ещё весной он отправился на "Вереске" в Левант и, по своему обыкновению, отстал от торговой флотилии, предпочтя одинокий и тёмный путь. Когда осенью флотилия вернулась, "Вереска" в её составе не было, и никто не знал, что с ним стало.

Феррара готовился к долгому путешествию. Большая часть вещей и мебели была уже распродана, куплены верховые лошади, а также повозка для багажа. Покупатели приценивались к дому. Старая кухарка и конюх-форейтор получили расчёт. Беппо хозяйничал на кухне и прислуживал хозяевам. Пятеро бывших матросов "Вереска" усердно помогали Ферраре в его приготовлениях к отъезду.

В ежедневной сутолоке ювелир временами замечал, что его воспитанник что-то пишет, но не придавал этому значения, пока однажды случайно не заглянул в его записи.

Феррару охватил ужас, но в ещё большей степени — изумление. Он и подумать не мог, что Конрад ведёт дневник. Ювелир забрал всю пачку истрёпанных листов к себе в комнату и внимательно просмотрел. Если бы они попали в руки… ну хотя бы Беппо…

В воображении Феррары границы власти, которую получил бы над ним умный и хитрый слуга, терялись за горизонтом.