Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба

— Как думаешь, дождь скоро кончится?

— Деда говорит, до послезавтрева дождить будет. Ноги у него ломит, он костями своими непогоду чует.

— Долго, — вздохнул Стёпка. Он был бы рад улететь из этой неуютной Кечи хоть прямо сейчас. — Ладно, делать нечего. Подождём. Ты как, Дрэга, согласен ещё немного подождать? Нравится тебе здесь? Или, может, тебя в маленького превратить?

Дракон лениво приоткрыл один глаз, укоризненно посмотрел на своего хозяина и снова прижмурился. Становиться маленьким он по какой-то неведомой причине не хотел. Ему, наверное, нравилось быть большим и сильным. И Стёпка его прекрасно понимал. Маленького любой обидеть может, а такого огромного и страшного боятся все. Даже весские маги. А не пригрозить ли Серафиану, если тот не пожелает признаваться, где Ванес, не пригрозить ли ему драконом? Говори, мол, правду, старик, а не то Дрэга тебя сейчас зажарит и съест! Стёпка усмехнулся, живо представив такую картину. Нет, драконом чародея не испугаешь и правду из него не вытянешь. Уговаривать придётся.

За стеной сарая что-то вкрадчиво шебуршало и поскрипывало. Стёпка ясно слышал эти странные звуки, доносящиеся сквозь неумолчный шелест дождя. Сначала он не обращал на них внимания, потом расслышал вроде бы невнятный шёпот, вроде бы кто-то ойкнул, и на него предупреждающе зашипели сразу в несколько голосов…

— Кто это там у нас за дверью притаился? — спросил он. — Слышишь, ругаются.

Смакла ухмыльнулся:

— То, верно, пацаны нашенские собралися. На дракона шибко хотят посмотреть, а зайтить боятся. В щелку глядят.

— Пусть сюда заходят, — предложил Стёпка. — Чего под дождём мокнуть. А Дрэга им ничего не сделает. Правда, Дрэга?

Дракон, не открывая глаз, согласно мотнул головой. Совершенно по-человечески. Ну и какое он после этого животное, при таком-то уме? Нет, что ни говорите, а он всё-таки должен уметь разговаривать, должен. Просто зачем-то очень тщательно это скрывает.

Смакла выглянул наружу, что-то сказал, засмеялся и приглашающе распахнул дверь. Внутрь осторожно, один за другим втянулись Шмыня, Глукса и стайка гоблинов помельче. Мокрые, озябшие, они столпились за дощатой загородкой, опасливо таращась на Дрэгу. Шмыня, как самый старший, старательно делал вид, что страха не ведает, но удавалось это ему плохо. Тяжёлые драконьи лапы с полувыпущенными когтями притягивали его взгляд с необоримой силой. Шмыня гулко сглатывал и вжимался в стену. Щупленький Глукса тянул шею, пытаясь высмотреть драконью морду. Прочая пацанва, сверкая растопыренными глазёнками, безуспешно пыталась не дышать и не хлюпать протекающими носами.

— Да вы не бойтесь, — сказал Стёпка. — Чего вы там в углу жмётесь? Идите к нам. Дракон тёплый, он вас согреет. Вон как промокли.

— Мы подойдём, а он нас возми да и сожри, — недоверчиво предположил один из гоблинят.

— Не сожрёт, — успокоил его Стёпка. — Мы его уже кормили сегодня.

Пугливый гоблинёнок после его слов заметно вздрогнул и нацелился на выход. Шмыня ухватил его за шиворот:

— Не дёргайся, Ципата. Никто тебя не пожрёт. Стеслав шутит, а ты и ухи развесил. Энто же наш дракон, таёжный.

— Медведь, он тоже таёжный. А дядьку мово в запрошлом годе заломал.

— То медведь, а то дракон, — Шмыня в первую очередь пытался убедить самого себя. — Он весичей из Лосьвы прогнал, разве ж он станет на нас набрасываться.

— Да-а-а, — поёжился Цыпата, испуганно косясь на дракона. — А клыки-то у него вон экакие! Ты глянь, так и облизается на меня, так и облизается…

Просидели они на сеновале, наверное, до полуночи. Болтали обо всём, Стёпка со Смаклой рассказывали о своих похождениях, пацаны — о жизни в тайге. Глукса, пользующийся репутацией шибко могучего колдуна, вдохнул жизнь в почти потухшие самосветки, и в их ярком свете драконья чешуя заиграла праздничными изумрудными высверками. Смакла притащил из избы корзину со снедью: варёное мясо, огромные блины по-гоблински, заваруху, мочёные яблоки, кедровые орешки. Получился небольшой пикник под драконьим боком. Кое-что, понятно, перепало и самому Дрэге, и надо заметить, очень неплохо перепало. Цыпата первым осмелился и, накрепко зажмурившись, угостил дракона половинкой своего блина. Кончилось тем, что пришлось скормить разохотившемуся зверю чуть ли не всю корзину. Под конец гоблины настолько освоились, что младшие запросто карабкались на драконью спину и съезжали с неё словно с горки, а Шмыня с Глуксой чесали ему за ушами и сидели, один положив себе на колени огромную голову, а другой, привалившись к тёплому боку. И всем было хорошо, особенно дракону.