Кэтрин Фишер - Скарабей

— К чертям твои условия. — Ретия надела маску и взяла копье. Кивнула остальным Девятерым — и те последовали ее примеру. Безнадежная затея, подумала она, но, несмотря на это, ею овладело удивительное, неподвластное разуму счастье. Именно об этом она, сама того не зная, мечтала всю жизнь. Об определенности, об окончательной, последней развязке.

Вооруженные девушки окружили Оракул, обратив наружу бронзовые улыбки. Ветерок покачивал перья и золотые диски на масках. Позади них горел маяк. Сейчас его пламя угасало, сердцевина костра рассыпалась грудой раскаленных углей.

У подножия утеса первые корабли причалили в Порту.

А далеко в открытом море нарастал шторм.

Они заблудились. Ингельд давно понял это, но продолжал идти вперед. Куда-то исчез Вульфгар, а у последней развилки туннеля сыновья-близнецы Утекара и их люди яростно заспорили с ним, куда же идти, а потом все-таки свернули направо. Неугомонные, горячие головы! Не успели они отойти и на пару шагов, как послышался треск, потом крики. Он кинулся в эту сторону, но ничего не нашел, только цепочку из монет, ведущую к прочной кирпичной стене. После этого Ингельд надел бронзовый шлем, а его люди, в ком оставалась хоть капля здравого смысла, побросали почти все золото. Темнота дразнила и мучила их, по мере их продвижения возникали силуэты существ, внушавших ужас, но когда они подходили ближе, силуэты оказывались всего лишь выступами стен или колоннами. Один раз они прошли мимо каморки, полной мертвых бабуинов. Высушенные мумии животных сидели правильными рядами, тараща бриллиантовые глаза.

Они проходили через огромные подземные залы, в которых могло бы разместиться целое войско, проползали через узкие туннели высотой по колено, плутали по извилистым коридорам. Дважды у них на пути открывались ловчие ямы, один раз упала металлическая решетка, отделив от группы шесть человек. Поначалу они говорили громко, вызывающе, по коридорам прокатывался их дерзкий смех. Они хвастались, что найдут выход гораздо быстрее своих собратьев. Но темнота поглотила их. Почти наверняка им уже перерезали глотки.

Потому что всё это было кем-то подстроено. Не мертвецами, а живым человеком, гораздым на хитрые выдумки. Неужели колдовство Манторы принесло свои плоды, и в подземных гробницах разгуливает жаждущий мщения призрак Шакала? Ингельд прищурился. Надо гнать из головы такие мысли. Они — трещины, через которые в душу вползает страх.

Ингельд ощупью свернул в очередной коридор и обнаружил, что тот заканчивается тупиком. В сердцах выругавшись, он велел своим людям поворачивать обратно. Храбрые воины из поредевшего отряда жались друг к дружке. Потом кто-то произнес:

— Смотрите! Что это там?

Глаза.

Из темноты на них глядела пара небольших изумрудно-зеленых глаз.

Воины остановились. Ингельд протолкался вперед.

— Кошка, — прорычал он. — Только и всего.

Его воины ненавидели кошек. Поговаривали, что в этих животных вселяются души умерших Архонов. А кроме того, в Порту какой-то умник повесил одну кошку, и с тех пор у северян всё пошло наперекосяк. За спиной у Ингельда зашелестел шепот. В воздухе повеяло страхом.

Ингельд сделал шаг вперед, и кошачьи глаза потухли. Вдруг земля ушла у него из-под ног; вскрикнув, он отскочил назад, и в тот же миг целый участок пола провалился, каменные плиты с грохотом обрушились в неведомую глубину. Где-то далеко внизу послышался всплеск.

Предводитель наемников еле перевел дыхание. Он понял: живыми им отсюда не выбраться. Здесь простирается иной мир, царят неведомые законы, пылают битвы, которым нет конца. Он вскинул голову.

— Тень! Если ты — живой человек, слушай меня! Дай нам выйти, и мы сумеем договориться. Покажи нам путь наверх, и мы навеки покинем Двуземелье. Слышишь меня, Тень?

Ответа не было.

Его люди зашевелились. Лязгнуло оружие. Истан сказал:

— С мертвыми не договоришься.

— Тогда я вызываю тебя на бой! — взревел Ингельд, опаленный жгучей яростью. — Выйди и сразись со мной!

Он ждал с мечом в руке, прислушиваясь к бесконечным отзвукам, катящимся по коридорам.

Опять появились глаза. Их становилось всё больше и больше.

Кошки словно выходили из стен, из трещин в полу. Затем они выстроились в две шеренги вдоль стен туннеля, усевшись, будто каменные боги, которых ваяет здешний народ. Высоко подняв голову, он провел своих людей через кошачий строй. Как только они вошли в зал, стены туннеля раздвинулись, они попали в зал такой просторный, что его стены и своды терялись в темноте. Ингельд догадался, что его вызов был услышан. Он увидел подвешенные к потолку бронзовые весы, громадные, как дворец, и понял, что это и есть то самое место, где ему предстоит принять бой.