Майкл Роэн - Преследуя восход

Он свалился, как пальто с вешалки. Женщина схватила меня за плечо и потащила за собой. Вместе мы промчались по второму проходу, мимо другого извивающегося на полу тела. Впереди нависал штабель досок, воздух был тяжелым от сладковатого сочного запаха древесины. А около штабеля разыгрывалась небольшая битва, где волки подпрыгивали и яростно наносили удары по чему-то, чего я не видел. Один из них лез вверх, как огромный паук, он уже почти добрался до верха, но последняя доска, за которую он зацепился, неожиданно выскочила из штабеля и обрушила волка, а вместе с ним и небольшую лавину досок на головы его боевых товарищей.

Женщина с развевающимися белокурыми волосами ринулась в гущу свалки с победным кличем. Волки рванулись ей навстречу, отвратительно рыча, и узкий проход превратился в сущий бедлам. Здесь, в узком проходе, до нее могли дотянуться одновременно от силы двое, а среди хаоса разбросанных досок женщина двигалась гораздо легче, чем волки. Я увидел, как отлетел и осел на пол один из них, другой прорвался было к ней, но согнулся пополам и упал…

Зачем я, безоружный идиот, полез к ней, я не знал и не знаю до сих пор. Возможно, ее ярость подстегнула меня, а может, я был слишком напуган, чтобы оставаться одному. Я вскочил на какую-то доску, но только затем, чтобы с воплем свалиться с нее, когда на другой ее конец вскочил волк, украшенный гребнем, как могаук [8] Могауки — племя североамериканских индейцев. To + mohawk = томагавк. . Я не ожидал, что их глаза светятся во тьме зеленым огнем, и несколько опешил. Он набросился на меня, я упал, а его острога вонзилась в штабель за моей спиной и там, подрагивая, застряла. Длинная рука протянулась и схватила меня за горло, пока второй он пытался освободить оружие. Изо всех сил я пнул его ногой. Волк пронзительно взвыл. Во всяком случае в этом отношении волк оказался вполне мужчиной, однако удар по чувствительному месту не остановил его. Он оставил в покое острогу и выхватил из-за пояса саблю… А затем выронил ее и повалился, когда в его висок со свистом вошел острый торец доски. А вслед за доской со штабеля с диким воинственным кличем спрыгнул Джип и бросился на волков. Захваченные врасплох, зажатые между ним и женщиной, они дрогнули. Один удар, второй… Вот еще один согнулся пополам, когда палаш Джипа вонзился ему в живот. Однако волк, бывший позади него, воспользовался этим, чтобы проскочить мимо Джипа и броситься на женщину. Но сначала он увидел меня…

Острога застряла в доске. Но сабля лежала у моих ног. Я упал на колени, схватил ее и ударил волка. В этот раз без дурацких попыток разыгрывать из себя опытного рубаку — я просто ударил классическим ударом слева, словно играя в сквош.

Он, наверное, решил, что я скрючился с перепугу. Он даже не сделал попытки закрыться. Эффект был сокрушительный, звук — ужасный. Глухой, чавкающий удар, какой можно услышать в глубине мясной лавки, когда верзила рубщик… Сабля снова выпала из моих рук, а волк завертелся, вытаращил глаза, лихорадочно схватившись за правое предплечье. Раздался негромкий звук рвущейся ткани, и рука отвалилась целиком. Вслед за этим по его боку заструилась темная волна крови. Со сверкающими глазами, с пеной и слюной, брызжущей с губ, волк навис надо мной, как само воплощение смерти. Затем его глаза заблуждали, он издал высокий, почти женский вскрик и зашатался. Он упал к ногам своих сотоварищей и умер. Это сломило их окончательно, они обратились в бегство. Однако далеко убежать им не удалось. Я схватился за острогу и вырвал ее из доски, но воспользоваться ею уже не пришлось. Последний из волков кинулся в проход, но Джип, как леопард, прыгнул ему на спину и на бегу перерезал горло.

Я прижался к штабелю, дрожа от страха и стараясь подавить приступ тошноты. Я не мог поверить в то, что сотворил. Зрелище смерти было ужасным, но запах — еще хуже, даже аромат древесины не мог его заглушить. Но женщину, казалось, это ничуть не волнует. Когда я наконец поднял глаза, то увидел, что она примостилась на каком-то ящике и пытается отдышаться. Зрелище было бы привлекательным, если бы ее куртка и штаны не были забрызганы кровью, хотя, похоже, кровь принадлежала не ей. А когда мне удалось подавить тошноту, до моего сознания вдруг дошло, что эта крупная белокурая амазонка только что отправила к праотцам где-то около дюжины сильных рослых мужчин, или кем они там были, отделавшись одной-двумя царапинами. На мгновение она показалась таким же нечеловеческим существом, как и волки, но я не мог считать ее таковой. Она совершенно бескорыстно спасла меня, спасла Джипа…