Наталия Некрасова - Повесть о последнем кранки

— А кто мы для вас?

Я не мог ответить на это вопрос. Действительно, кто для нас кранки? На севере и востоке их считают колдунами и жутко боятся. На западе и юге, где их побольше, да и живем мы с ними рядом достаточно долго, их сторонятся и считают надменным народом, но не боятся. Суеверного ужаса они не вызывают, что однако не спасло кранки от резни в дни голодного бунта в Риннане. Сверхъестественные способности им приписывают, это да, но не боятся. А фанатики веры здесь, в городах, влияния не имеют. Да и городские кранки приходят в храмы Осеняющего, хотя принимают знак пока только полукровки. Кто они для нас? Странные, непонятные, мудрые, удачливые, честные и нелживые. Надменные, холодные, печальные, отстраненные… Кто? Обреченные быть чужими, вымирающие, уходящие наследники богача, которым уже не нужно богатство, потому, что уходит жизнь… И тут мне стало страшно, потому, что мне на миг представилось, как уйдет Эмрэн, а я останусь и никогда…

Тогда Литиу… ты из народа (богов? дитя богов? благословенных богами?), я же из тех, кто не знает… (уз? повода?)

И потому говорю — я поведу тебя, я не убоюсь (великих? указывающих?)

Ты говорил, что любишь меня превыше всего. Но ты боишься идти (сам?). Тогда иди за мной. И иди сейчас, потому, что другого времени не будет. Каждому дается только раз. Твое (проклятье?) уже взяло твой след.

Олоэн же сказал:

— Бери повод моей судьбы в свои руки и попробуй вырвать его из рук (проклятия?) моего, ибо я связан.

— Вот этим клинком рассеку я твои узы, — ответила Литиу и достала Элумар, и со всей силой вонзила его себе под левую грудь. И Олоэн стоял, словно каменная статуя, затем рек:

— Ныне я свободен. Я отрекаюсь от Имна-Шолль (и молю о пути? благости?) Осеняющего.

И Элумар взял его кровь.

Из древней повести о Литиу Прекрасной,

самый ранний вариант, слова в скобках неясны

или затерты. Последующее добавление, как и все

упоминания об Осеняющем — позднейшие вставки.

И свет Осеняющего снизошел на них. Тогда кранки отступили и удалились, кроме нескольких, умиленных и потрясенных и узревших силу Осеняющего и свет его. Тогда они повторили слова Олоэна и отреклись от Имна-Шолль, и приняли знак. Велика была печаль в Ильвейне и в Саллане, ибо многие любили их, и были они прекрасны и молоды. И доныне их гробница в Налриане место благое и славное исцелениями….

Кто ведает, что такое боги? Чем больше я об этом размышляю, тем больше запутываюсь. Ведь если считать, что они всегда были и есть рядом с нами и над нами, то странно — почему они перестали являться к нам? Почему они не исправляют того, что должно бы исправить? Почему они не отзываются на молитвы? Мне кажется, что они просто бессильны или чудовищно несправедливы. или совсем забыли о нас. Но ведь в старину они были прекрасны, могучи, они вершили и творили… Может, и они меняются, как мы? Может, постепенно они теряют свою силу и уходят от нас? Или они были такими как мы? Или они среди нас, а мы не понимаем? Не видим? Кто ответит мне, кто такие боги? Откуда пришли они? Куда ушли?

Из уцелевших рукописных сводов

"Радужных нитей" — канона таргаринской ереси,

сохранившихся в северном Ильвейне и западном Таргерайне.

Пой, о Дева меча,

Песнь Идущих-в-Ночи,

Пой в полуночный час

Песню юных волчиц

В белом круге луны,

В алом круге Огня,

Песнь любви и войны,

Пляской душу пьяня.

Сталь в руке холодна,

В жилах кровь горяча,

Пей же чашу до дна,

Пой, о Дева Меча!

Пей же чашу до дна,

Пусть в полуночный час

Наша Матерь-Луна

С неба смотрит на нас!

Рыжекудрый Огонь,

Алоокий Отец,

Дланью жаркою тронь

Чаши юных сердец.

Полуночных теней

Замыкается круг,

Мчатся в вихре мечей

Тени юных подруг.

Пой же песню войны

В дикой пляске летя,

В белый бубен Луны

Колотя, колотя!

Пей же чашу до дна,

Пусть в полуночный час

Наша Матерь-Луна

С неба смотрит на нас!

Сестры знающих кровь,

Сестры видящих след,

Чья жестока любовь,

Приносящие смерть!

На полночном пути

Под холодной Луной

Никому не уйти

От погони ночной!

Волки — братья мои!

Звезды — сестры мои!

На ночных небесах

След Голубой Змеи.

Пей же чашу до дна!

Пусть в полуночный час

Наша Матерь-Луна

С неба смотрит на нас!

Перевод древней песни

женского воинского союза кранки,

Идущих-в-Ночи.

Матерь-Луна — имеется в виду Намиалин в те фазы,

когда Экелин появляется только на рассвете и почти не видна.