Наталия Некрасова - Повесть о последнем кранки

Имна-Шолль… Имна-Шолль… Имна-Шолль… Айи-и-и-ихх…

Сердце мое колотилось где-то в горле. Я слышал откуда-то из не отсюда голоса, чужие запахи, чуть ли не прикосновения… Я видел, как раскинув руки кранки шагали куда-то вперед и словно растворялись в свете Ока Кранки. И я бросился за ними, раскинув руки, я страстно хотел туда… Я упал вниз, покатился по склону и потерял сознание…

Ветер несет горе

Ветер пропах гарью,

Ветер пропах кровью,

В горле моем — горечь.

В горсти — комок праха,

Кудри мои — пепел,

В алой крови заката

Крылья купает ворон.

Горько бремя героев

Благо богов — забвенье,

Я же клеймен ныне

Алою кровью брата

Путь ушедших неведом

Ворон парит в небе

Я приму эту битву

Это — моя плата

Ворон, богов посланник,

Ворон, вожак мертвых,

Ворон, собрат волка,

Ворон, знамя героев

Я пойду за тобою,

В край, где пируют боги,

В бешеном вихре боя,

С песней вольного волка…

Плач Фэгрэна над братом,

из "Малой Книги деяний героев"

…И он остался один. Великое горе терзало его, порождая великую жажду мести. Он воскликнул, потрясая мечом:

— Мои спутники все пали, верные клятве! Мой брат украден вами, Лишенные Смерти! Но я жив и я иду!

И пошел он по ступеням Неба, туда, где высился на ледяной вершине Лазурный Замок богов. Кровь оставалась на ступенях, там, где он ступал. И, говорят, Инен Рождающая в своей любви ко всему, что рождено, обратила его кровь в цветок инет-унэ (рожденный кровью), что растет только на высоких горных лугах. Но когда он достигнул Первых Врат, перед ним встал воин, и лицо его было лицом Эмрайт-Эрна. Фэгрэн бросился к нему, но тот протянул руку и остановил его. И боль была в глазах его.

— Отступи, брат, — тихо молвил он. — Ты избрал не тот путь. Я был в Кругу Богов и видел то, что принесет твоя победа. Не ходи этим путем, брат.

— Не отступлю! — воскликнул Фэгрэн. — Я потерял слишком много и слишком многих. Я дал Клятву, как и ты! Я не отступлю! Не ради себя иду — ради людей!

— Отступи, брат, — повторил Эмрайт-Эрна, еще тише и еще горше. — Отступи, или я буду биться с тобой. Не ради себя — ради людей.

— Нет! — воскликнул, пылая гневом Фэгрэн. — Бейся со мной, клятвопреступник!

И страшен был бой братьев на лазурных ступенях у Первых Врат, и кровь из текла ручьями, мешаясь и превращаясь в цветы унэрайэ (две крови), у которых на одном стебле цветы алые и черные. Вот отчего родились они. И вот — Фэгрэн вонзил свой меч Рашта в грудь брата и закричал от душевной муки, когда Эмрайт-Эрна закричал от боли, и стал плакать и рвать волосы и терзать свое и без того истерзанное тело, и лицо. Но Эмрайт-Эрна был мертв. И тогда Фэгрэн пошел с ярым гневом в сердце в Лазурный Замок, сквозь Первые Врата, и еще восемь Врат прошел он, но нигде больше никто не останавливал его. И вот вошел он и увидел богов на престолах их, и ждали они его. И тогда бросил он меч на лазурные ступени…

Повесть о Фэгрэне Победителе

Он шел по земле, и был радостен и светел, могуч и кроток, мудр и безумен. Свет исходил из его очей и ладоней его, и все, кто видели этот свет, шли за ним как завороженные. И сказал он перед людьми:

— Слушайте, несу вам весть из Света и Дня, из Ночи и Тьмы! Пусть свет мой коснется душ ваших и сердец ваших, пусть тьма моя да будет вам покоем и миром! Говорю вам — нет Света и нет Тьмы, есть единое, и оно есть жизнь, и оно есть стремление. Говорю вам — нет таргаринца и таргеранца, нет эшхаринца и имтеранца (своеобразная метафора — четыре стороны света для Ильвейна), есть человек и Божество, и путь от человека к Божеству. Я говорю вам — вот путь… (далее следует перечень заповедей). И имя Божества есть Добро, есть Любовь, есть Сердце Отверстое. Оно — единое, и оно же множество. И в вас оно, и везде оно…

…Спросите — что есть Зло? Скажу вам — мы есть Добро и мы есть Зло. Ни одно не старше другого. Оба в нас, и оба живут нашим добром и нашим злом. Оба порождены нами…

Запрещенный канон, также именуемый

Еретическим каноном. Речи Осеняющего

Когда явился Осеняющий, он явился к людям. Его слушали и кранки, но говорил он не для них.

Из разговоров на богословском факультете

Инерского университета

Здесь я привожу некоторые выдержки из наших с Эмрэгом-кранки бесед в ту долгую зиму 2348 года в замке Эрнаэш. Я был нагл и осмелился приставать к моему господину с расспросами. Как ни странно, он почти обрадовался моему любопытству. Похоже, я стал ему лекарством от той смертной тоски, что выстужала ему душу. Причин тоски мы не понимали, отчего и родным, и домочадцам становилось очень тяжело. А господин старался либо уезжать из замка, либо уединяться, чтобы не угнетать нас своим видом. Но моя наглость помогла и ему и прочим. Тогда я впервые поймал на себе признательный взгляд госпожи Эмрэн и был несказанно этому рад.