Наталья Некрасова: Исповедь Cтража

Число и день не указаны.

Написано на маленьком листке пергамента

Я не верю в правду победителей. Я не верю в правду побежденных. И те и другие равно лгут. И тем и другим свойственно преувеличивать свои добродетели и отказывать в них своим врагам, даже если они и стремятся описывать все по возможности бесстрастно и справедливо.

Я не верю в то, что древние обиды, причина которых уже забылась, могут заставлять людей браться за меч сейчас.

Я не верю в то, что человека можно назвать врагом лишь потому, что он поклоняется не тому же, что и ты.

Я верю в просто истину. Я ищу ее. Наверное, я никогда ее не найду, но в этом смысл моей жизни — если не искать истину, то зачем жить? Каждый ищет в жизни свою истину, кто совсем маленькую, кто великую. Я тоже ищу — свою. Не знаю — может, другим дано будет ее отыскать, но я надеюсь хотя бы приблизиться к ней. Потом придут другие.

Я верю в то, что человек должен быть судим не по тому, путем какого божества он следует, а по деяниям его. Твори добро во имя своего бога — в это я верю.

В какого бога верю я? Это дело мое и Единого. Перед Ним я и буду отвечать, когда придет мой час.

Зачем я взялся писать этот дневник? Наверное, потому, что я таков, каков я есть. Так случилось, что мне выпало жить в то время, когда древняя Тень снова восстает из небытия. Я не могу сказать, то же это самое зло или иное, но это — Зло, и я не намерен уступать ему. Я не один. Пусть те, кто стоит вместе со мной, верят в иных богов — насколько я понимаю, все мы верим в то, что должны творить добро во имя того, во что верим. А верим мы, в сущности, в одно и то же.

Я верю в правду.

Я верю в людей.

Я верю в честь.

Я верю в отвагу.

Я верю в дружбу.

Пусть те, кто не верит в это, посмеются надо мной — мне наплевать. Если эти насмешники, отрекаясь от всего этого, сумеют сохранить свои души от Тени, то пусть им повезет.

Я пишу это, чтобы оградить других от сладкого соблазна слепо идти за другими, за теми, кто скажет — «только я знаю, как надо, идите за мной». Я хочу, чтобы и другие искали свою истину, а не слепо следовали чужим словам. Я хочу, чтобы люди шли не путем, некогда кем-то указанным, а своим собственным.

Читайте книги между строк — но не забывайте и о строках! Ищите смысл слов за словами. Слушайте речи — но смотрите на деяния.

А я ухожу своей дорогой. Я, Галдор, сын Дуйлина, Страж.

Год 279 от Падения Черной Башни, он же от начала правления государя Элессара Тэльконтара, месяц хитуи, день 18-й

Утром меня неожиданно изволил посетить господин Линхир. Точнее, поздним утром. Еще точнее, почти в полдень. Сие было немного неожиданно. Неожиданно не то, что в полдень, а что сам господин Линхир снизошел до того, чтобы удостоить меня своим посещением, а не вызвал к себе, что весьма обычно в случае начальника и подчиненного. Однако подчиненному не пристало задаваться вопросом, почему начальник ведет себя так или иначе. Подчиненный должен подчиняться — меня отучили удивляться странностям в поведении начальства за пятнадцать лет службы, и сначала на южной границе, потом здесь, потому я встал было из-за стола, чтобы поклониться, но он махнул рукой и тяжело опустился в скрипучее старое кресло напротив меня. Я мимоходом подумал — забавно, обычно так принято у нас располагать, так скажем, наших подопечных. То есть — их лицом к свету, а допросчик сидит к свету спиной. Сам я допросчиком ни разу не был — не мое это дело, хотя присутствовать приходилось. Но господин Линхир, как ни сядь, всегда будет главным.

Бывают такие люди, от которых прямо-таки веет значительностью, и собеседник невольно трепещет. Правда, я-то уже давно отвык трепетать, но его есть за что уважать. Когда я еще носил дурацки-изысканное поэтическое имя Менельрандир и баловался стишками на званых вечерах в доме госпожи Айлинель, он уже был известен — точнее, известен только тому, кто должен знать. Когда я усердно постигал науки на пятом году обучения в Аннуминасском университете, он без лишнего шума и быстро, одним ударом уничтожил всю верхушку умбарских заговорщиков, вознамерившихся было снова отделиться от Королевства. Никто ничего и не заметил. Кроме тех, кому положено замечать и знать.

Меня он забрал из подчинения Элмира Воронвэ, Стража Рубежа, — думаю, не без совета моего командира. Правда, почему господин Линхир выбрал именно меня — остается загадкой. Я не спрашивал, а он обычно не поясняет своих действий, если не считает это нужным. Меня это не очень обрадовало. Я уже подумывал о спокойной жизни в нашем родовом имении, о женитьбе, о библиотеке, о своих старых замыслах написать исследование по истории Северного Королевства от Второй Эпохи до нынешних времен… Но меня взяли за шкирку и напомнили о долге каждого истинного потомка Нуменора. Я вздохнул и пошел служить.