Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике

– Не надо, – поморщился де Кюртис, – в пятой уже есть глаза дракона. Они посверкивают, что твои лампочки. Пойду машину выведу.

– Глаша, – попросил Георгий Алоисович, – принеси мне ящичек…Такой черный с золотым тиснением.

Глафира вздрогнула.

– Это, – медленно произнесла она, – от Эдуарда…

– Разумеется, разумеется, – Георгий почесал лысину, – кто еще у нас старое оружие собирал?

Глафира молча повернулась и вышла.

– Мудро, – одобрил де Кюртис, – не из огнеметов же друг по другу хлестать.

Глафира вынесла обитый черным бархатом ящичек, в правом верхнем углу была вдавлена золотая узорчатая надпись на непонятном языке.

Георгий Алоисович открыл ящичек.

Изнутри он был красно-бархатен.

В углублениях покоились два длинных древних пистолета, шомпол и пули.

Глафира прислонилась к стене.

Георгий Алоисович ловко подхватил пистолет.

– Показываю, как пользоваться! Шомпол, пуля, вот так, вогнал. Вот сюда – порох, засыпал… Так – прицелился. И…

Грохот, резкий запах, сверкание, дым.

Когда все утихло, улеглось, успокоилось, когда дым рассеялся, мы увидели в стене над самой головой Глафиры огромную дырку и бегущие от этой дырки изломанные, тонкие, как лапы паука, трещины.

– Дурак, – пожала плечами Глафира и пошла прочь с кухни.

Георгий Алоисович взял шомпол и пошуровал им в стволе пистолета.

– После выстрела, – объяснил он, – хорошо бы прочистить пистолет.

– Кому-то не повезло, – задумчиво сказал Куродо, – убирать-то хрен с ним – уберет, а вот дырку в стене заделывать…

Мы мчались к пятому болоту, и я старался не думать, не представлять себе то, о чем говорил Мишель, – и чем больше я старался об этом не думать, тем больше и больше лезла в глаза эта виденная мной когда-то на другой планете картина: запрокинутая в жарком бесстыдном задыхе голова женщины, стон, стооон…

А потом мы вылезли из машины, и я увидел, как вспыхнули ярче, зажглись сильнее плоские глаза дракона.

Я увидел каменистую площадку, вдающуюся нешироким мыском в побулькивающее коричневеющее болото. Моих ноздрей коснулся запах этого болота – и я понял, что застрелю Мишеля.

– Ну и вонь, – сказал Георгий Алоисович.

– Самое место для дуэли, – усмехнулся де Кюртис, – у сортирной ямы. Глядите, как старик обрадовался.

– Вонючку увидел, – бриганд, не отрываясь, глядел на меня. Но мне было плевать на его ненависть, потому что сам я его слишком ненавидел.

Георгий Алоисович открыл ящичек.

Валентин Аскерханович зарядил пистолеты.

– Проверь, – обратился он к Георгию Алоисовичу.

Тот мотнул головой, мол, чего там… проверять-то… Ни к чему. Незачем.

Я стоял на краю площадки и видел, как разгораются плоские глаза дракона под сводами пещеры.

– Ребята, – заволновался де Кюртис, – давайте быстрее. Нам сложности с "псами" ни к чему… Представляете – приволокутся сюда?

Я пожал плечами.

Я ощутил в своей руке благородную пистолетную тяжесть.

– Значит, так, – объяснил де Кюртис, – я говорю: взводить – вы поднимаете пистолеты. Говорю: "Стрелять!"- стреляете. Ясно?

– Нет, – встрял Георгий Алоисович, – тут такое дело. Пистолеты – вещь ценная. Если кого зацепило, бросайте пистолеты на пол – сюда, а уж потом – тоните.

– Постараемся, – пообещал я.

– Будем надеяться, – сказал Георгий Алоисович.

– Годится, – кивнул де Кюртис и поднял руку.

– Что, – спросил бриганд, – Ббте-Пародист, вспомнишь молодость? Покупаешься в дерьме? Да?

– Взводить! – крикнул де Кюртис.

Я поднял пистолет. Мишель стоял напротив меня. Мы могли бы убить друг друга броском ножа.

– Стрелять! – гаркнул де Кюртис.

Я нажал на спусковой крючок и на секунду оглох от грохота.

Мишель качнулся.

– Пистолет! – завопил Георгий Алоисович.

Мишель брякнул пистолет к ногам Георгия и только после этого рухнул в зловонную булькающую трясину.

Я тоже швырнул пистолет. Я сунул руки в карманы.

– Отваливаем, – коротко бросил де Кюртис, – сияние глаз нашего любимого становится просто невыносимым.

Я повернулся и пошел к машине.

Георгий Алоисович поднял пистолет Мишеля и заглянул в дуло.

– Ччерт, – ругнулся он.

– Что такое? – заволновался Валентин Аскерханович.

– В нем не было пули…

– Как… – потрясенно спросил Валентин Аскерханович, – вы догадались?

Де Кюртис рассмеялся:

– Валя, ты прелесть…

Я остановился у самого электромобиля.

"Плевать. – подумал я, – плевать. Укоцал – и хрен с ним… Просто… убил. Я же не знал".