Любовь Романова - Люди крыш. Пройти по краю

— Вкололи что-то, — уверенно сказал парень у нее за спиной. — Чтобы не сбежал, когда браслет окажется далеко. Бери, и уходим.

Но уйти им не удалось. Словно хлынувшая из всех щелей вода, лабораторию наполнило мерное гудение. Борясь с желанием немедленно лечь и уснуть, Женя обернулась и увидела три темные фигуры. Они не спеша, шли через помещение, огибая заставленный склянками стол. С их появлением морские свинки в клетках перестали курлыкать, а мыши с кроликами прижали уши, прекратив обычную возню. Казалось, в мертвенном свете лабораторных ламп медленно движутся три черные воронки, сосущие силу из всего живого.

Женя выпрямилась, вытянула руку ладонью вперед и прикрыла глаза. Она представила себя руслом горной реки с каменным дном. Навстречу по серым плоским булыжникам неслась ревущим потоком вода.

Орги не дошли до беглецов каких-то пару метров. Непобедимые убийцы норного Братства на секунду застыли, а потом с сухим треском попадали на пол.

— Круто! — восхищенно выдохнул парень, трогая носком замшевой туфли плечо одного из поверженных оргов. От его прикосновения черная туша сдвинулась в сторону — она стала легкой, словно высушенная солнцем саранча.

— Сила! — пропищал гриб, высунувшись из-за стола.

— Меня Чухонь зовут, — неожиданно представился Женин спутник.

— Женя.

— Знаю, — застенчиво улыбнулся он. — Слышал. Когда в вентиляции сидел.

Улыбка изменила его лицо, как меняет солнце городской пейзаж. Чухонь перестал походить на угрюмого братка из уличной банды и превратился в деревенского парня — наивного и чумазого. Немного тяжелый лоб и слишком длинные руки выдавали в нем члена норного Братства. Но светло-серые глаза, в отличие от Гоблина, не казались маленькими. Наоборот, темные ресницы делали их выразительными и глубокими.

Иссиня-черные короткие волосы казались намазанными воском. Похоже, за всю свою жизнь они ни разу не встречались с шампунем и расческой. Чухонь носил темную куртку, черную футболку с эмблемой Братства на груди и джинсы. Чтобы определить их цвет, пришлось бы провести археологические раскопки, снимая грязь слой за слоем.

— Спасибо тебе. Теперь идем.

Женя разорвала ремни на запястьях Тимофея и взвалила его себе на плечо. Он оказался совсем легким. Только нести было неудобно. Все время соскальзывал.

Зеленый коридор соединял лабораторию с широким, словно автострада, туннелем. Таких под землей встречалось немало: кирпичные стены, сухой песок под ногами и желтые светильники через каждые пятьдесят метров. Тусклые лампочки в металлических, похожих на птичьи, клетках, развесили, скорее всего, специально для Глистермана. Крысюки неплохо ориентировались и в темноте.

— Нам нужно в спокойное место. Есть такое? — спросила Женя, вертя головой. Коридор справа ничем не отличался от коридора слева.

— Есть. Нора. — Чухонь свернул налево и уверенно зашагал, показывая дорогу.

Подземелье устроило испытание Жениному самообладанию на первом же перекрестке. Из полукружия уходящего в темноту перпендикулярного коридора зловеще блеснули два красных глаза. А через секунду в полосу желтого света высунулась гигантская морда. Одно ухо было сломано, а мохнатая щека перевязана. Но от этого зверь не казался менее жутким.

Не дожидаясь нападения, Женя вместе с Тимом на плече отпрыгнула к дальней стене тоннеля. Она приготовилась к очередному бою.

— Не пугай ее! — Чухонь шагнул навстречу чудовищу и, встав на цыпочки, почесал его между лопухами ушей. Его спутница сообразила, что просьба не пугать адресована не крысе, а ей. — Она после обвала трусит немножко.

Из песка на полу вынырнул фиолетовый грибок.

— Соскучилась малышка! Встречать прибежала! Ну не домашнее животное, а золото. Только жрет много — не прокормишь.

Крыса полностью выползла на свет, и Женя едва не выронила спящего Тима. Пожалуй, зверюга была меньше слона, живущего в городском зоопарке. Но точно больше скаковой лошади. Наверное, рядом с верблюдом она чувствовала бы себя на равных.

— Твоя?

— Нет. Она ничья. Сама по себе. Я ее просто вылечил, — объяснил Чухонь, продолжая почесывать зверя. Тот низко урчал и жмурил красные фонари. — Слушай, давай попробуем на нее верхом сесть. Нам идти еще Крысомать знает сколько, а на ней наверняка быстрее будет.

Не то что бы предложение Жене не понравилось — она просто не восприняла его всерьез. Что значит, сесть верхом на крысу? Может, еще блоху подковать? Но Чухонь, судя по всему, «Левшу» не читал, поэтому легко запрыгнул на спину мохнатому грызуну и, поерзав немного, удивленно присвистнул.