Денис Чекалов - Монета желания

— Пусть остается, — милостиво кивнул купец. — Ты помоги ей, гляди, вернусь домой, останусь обедом недоволен, обоих взашей выгоню.

Бабка Маланья охнула, но ей по сердцу пришелся богатый дом, строгий хозяин, услужливый управитель. Давно она не готовила с таким удовольствием. С тех пор повариха прижилась в доме купца. Все, кто ни приходил к нему по делам, восхищались ее кулинарными способностями.

Скоро торговки уже привыкли, что каждое утро Маланья Митрофановна в сопровождении Федотки выходят за продуктами на базарную площадь. Повариха несла в руках небольшую плетеную корзинку, куда складывала мелкие товары. Позади шел купеческий приказчик, который нес большую корзину для основных закупок.

Высоко подняв голову, Маланья Митрофановна шла по рядам, и презрительно оглядывала выставленные на прилавках продукты. Раньше бойкие торговки пытались предлагать, а порой и навязывать свой товар, но встретили столь решительный отпор со стороны чудной парочки, что больше не решались и слова сказать.

Заносчивая старуха на попытку всучить подгнившую морковку или прибитое яблочко, останавливалась, уперев руки в боки, и долго в притворном негодовании смотрела на расхрабрившуюся женщину. Продавцы и покупатели замирали, предчувствуя скорое развлечение. Маланья Митрофановна, выдержав паузу, разражалась гневными словами. Заканчивала свою речь она всегда одинаково.

— Ты вот ентим самым гнильем свиней своих корми или холопей. Мой хозяин, купец всем известный, такое не откушивает.

Смерив напоследок торговку, которая ввела ее в сердца, гневным взглядом Маланья Митрофановна с видом победительницы шла дальше. Позади на расстоянии шел ликующий Федотка. Уж очень ему нравилось хозяйство вести и по базару ходить.

Дела Клыкова шли в гору. Купец был осторожным, потому не слишком выставлял напоказ свой достаток. На вопрос, как идет торговля, степенно отвечал, что с Божьей помощью и царевой милостью, потихоньку, полегоньку. Опять же во славу Господа и царя-батюшки.

Клыков опасался вызвать неодобрение Петра и всех его друзей-сотоварищей. Догадывался, что переезд в хоромы, с которыми связаны столь тягостные воспоминания, вызовет у них недоумение и лишние вопросы.

— Слышь, Федотка, чем тебе дом-то старый наш не по душе был?

— По душе, а то… — важно ответил корочун, и как всегда, если встречалось затруднение, принялся выводить толстыми пальцами узоры в воздухе.

— Ну, давай, признавайся.

— Боязно там очень сильно, кладбище недалеко, опять же нечисть может водиться. Вам-то она ничего не сделает, иное дело я. А ну, как наколдует мертвяк какой и вернет меня в прежнее дикое состояние.

Сама мысль об этом похоже привела Федотку в ужас. Он уставился на Клыкова, всем своим несчастным видом показывая, какая может вдруг случиться с ним несправедливость.

Купец долго размышлял, как разрешить сей сложный вопрос. Когда он посвятил корочуна в свой план, противоречивая борьба, происходящая в крохотных корочунских мозгах, ясно отразилась на его физиономии.

Но делать нечего. Во-первых, решение хозяина никогда не обсуждалось. Во-вторых, Федотка вздохнул с облегчением.

Визит к кожевнику Клыков решил отложить на вторую половину дня. С утра тот в мастерской занят, вечером с женой и сыновьями хозяйством занимается. После обеда, не откладывая дело в долгий ящик, купец направился в мастерскую Петра.

Клыков натянул на лицо самую приветливую улыбку, которую только нашел в своем арсенале, постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел.

Петр увидев, кто к ним пожаловал, радостно улыбнулся.

— Не хочу отнимать твое время, но уж больно серьезный вопрос у меня.

Петр кивнул Спиридону, тот понял с полуслова, принялся быстро одеваться.

— Нет, нет, — запротестовал гость, — он парень молодой, смышленый. Может что присоветует. Тем более, кровно был во всем заинтересован.

Спиридон прислонился к стене, скрестил руки на груди и приготовился слушать.

— Тянуть не буду, лучше сразу обсудить. Помню, Спиридон, что пришлось пережить в хоромах Дормидонта Никифоровича, но все ж вынужден вернуться к этому. Я с людьми разными встречаюсь, много езжу. Стали в последнее время поговаривать, что в месте том неспокойно.

— Нечистая сила, что ль завелась? — удивился Спиридон.

— Врать не стану, — не ведомо мне то.

— Тогда нужно к отцу Михаилу пойти, он все знает, — сказал Петр.

— Тут у меня вот какая мысль возникла, — как бы в раздумчивости протянул Клыков. — Не пожить ли мне в этом доме. Последить, если что, — сразу тревогу бить.