Роман Дремичев: Из тьмы веков… [СИ]

Глаза невыносимо защипало, в желудке поднялся ураган, и Белит, не выдержав этого, согнулась в приступе сильной рвоты. Конан же, испытавший многое на своем веку, справился с тошнотой, хотя и его легкие горели нестерпимым огнем, а желудок протестующе заурчал.

Варвар медленно осматривался, оглядывая место, где они очутились.

Черные гнилые доски стен, покрытые отблескивающей слизью и какими-то наростами, низкий потолок, с которого капала вязкая субстанция, под ногами что-то липкое. И тут…

— Как вы посмели встать на пути Великого? — раздалось из мрака.

Странные, почти без различимой интонации слова — голос сухой и противный, словно глас призрака, обретшего способность говорить.

— Это что еще такое, порви их Нергал, — давясь рвотой с трудом выдавила Белит. Конан не ответил, он пристально вглядывался в дальнюю часть помещения, но ничего не мог разглядеть. Свет свечей мешал различить что-либо скрывающееся там.

— О, Кром! Говоривший не долго таился и медленно вышел на свет. От одного вида на него сердце кольнул ужас, и варвар еще сильнее вцепился в рукоять своего меча. Прямо перед ним замер освещенный тусклым светом высокий скелет в грязных, покрытых гнилью и плесенью остатках одежд, некогда, судя по всему, бывших достаточно красивыми и дорогими, украшенными вышивкой и драгоценными камнями, а теперь зияющих дырами и рваными краями. На голове у него был тонкий обруч — корона, украшенная тремя поблекшими и покрытыми маслянистыми разводами камнями. В пустых глазницах клубилась тьма, и сила мрака тугими волнами исходила от древних костей его тела.

— Птеор, во что же еще мы влипли! — тихо прошептала Белит, замерев рядом со своим спутником.

— Ты здесь, сейчас! Ты решил, что в силах покорить тьму?! — это заговорил, непонятно к кому обращаясь, странный скелет, смешно подергивая головой. Как это у него получалось — загадка, ни мышц, ни связок у него уже не было. — Лишь мрак и тьма… Реки мрака. И вот мы здесь… Вы — здесь… Я знал, верил… Молил великого Сета… И вот вы здесь… Я здесь… Ха! Таргас вам не поможет… Я веду их за собой… Мрак — мой поводырь и тьма — мой свет… Молитесь Шимре, ибо она душа и сила Сета… Сет велик!!! — голос скелета, лишенный жизни, завибрировал, и гулкое эхо заиграло под низким потолком.

Затем в дальнем углу вспыхнули еще свечи, осветив страшную картину, что до этого скрывала непроглядная тьма. Грязный, покрытый засохшей кровью и гниющими внутренностями алтарь, выполненный в виде свернувшейся кольцами змеи. На нем раздувшийся зеленый труп неведомого существа без ног и рук с разрубленной сильным ударом головой; из треснувшей коробки черепа медленно сочится светящаяся жидкость. Над трупом склонилась тощая голая старуха чье сухое темное тело покрывали многочисленные гниющие раны и язвы, бесцветные тонкие волосы грязными космами спадали на ее лоб, тусклые глаза, казалось, смотрели прямо в пустоту, что таится за вратами жизни и смерти. Она держала в руках, украшенных сломанными ногтями, больше похожими на черные наросты, две бедренные кости и, не спрашивая разрешения, мотнув тяжелой головой, начала медленно бить ими о брюхо трупа. В тишине раздались противные хлюпающие звуки, вызывающие отвращение и дрожь. Белит передернуло от такой мерзости, но она уже справилась с минутной слабостью и лишь крепче сжала рукоять своего меча, стоя рядом с Конаном, ощущая живое и такое родное биение его храброго сердца, и страх медленно отступал, уступая место ярости, всклокотавшей в ее вольной и дикой душе. Скелет вдруг начал стремительно перемещаться от стены к стене, извиваясь в такт загробной музыке, скрипя сухими костями и сухожилиями, что добавило еще больше отвращения жуткой атмосфере проклятого богами и небом корабля. Вдруг мертвец замер и ткнул сухим пальцем в Конана.

— Ты… падешь! И мы возьмем твою искру… — он воздел руки к потолку. — Я вновь увижу свет, уничтоженный тьмой… Мой бог, он со мной… Всегда… Даже там, где исчезает грань… Все — лишь путь…

Путь домой… Мой дом — смерть!!! Ты!!! — скелет взглянул прямо в глаза Конану. — Плоть и кровь… Жизнь и прах… Да будет смерть!!! И тут под ногами Конана и Белит что-то шевельнулось, скрытое во мраке. Женщина почувствовала чье-то холодное слизкое прикосновение и вскрикнула от неожиданности, тут же почти инстинктивно рубанув тьму под ногами. Острый клинок с противным хлюпаньем впился в податливую плоть, доски палубы вздрогнули и где-то далеко, словно с того света, раздался приглушенный рев. А из темноты под ногами на людей стремительно бросился огромный покрытый слизью змей, грозно шипя и блестя налитыми багровым огнем глазами. Конан едва успел отскочить в сторону, взмахнув мечом. Но наткнулся на что-то металлическое, лежавшее на полу, запнулся и с грохотом и проклятиями рухнул на пол. Змей сразу же ринулся следом за ним и тут же оплел сильное тело киммерийца, сжав в смертельном объятии. И началась схватка за жизнь между двумя хищниками этого древнего мира. Конан лишь в последний момент успел схватить мощную клинообразную голову рептилии, что словно смертельный таран метнулась к его горлу, выставив истекающие ядом огромные острые клыки. Тело змея — жгуты покрытой чешуей плоти — все сильнее сжимались, сминая мышцы человека, выжимая из его тела жизнь и соки, трещали кости, слышалось тяжелое дыхание варвара и грозное шипение древнего гада. Конан, используя всю свою силу, стиснув зубы в жестоком напряжении, боролся, спасая свою жизнь. Белит же испугано замерла, выставив перед собой свой меч. Ее глаза, наливающиеся болью и страхом за жизнь спутника, выискивали среди мрака Конана и его врага. Она рвалась в бой, ее сердце бешено билось в груди, но она почти ничего не могла различить во тьме, лишь смутный клубок мечущихся переплетенных тел. Куда же нанести удар, как помочь Конану? Неужели это смерть? Гнев обреченности и безысходность, бессилие и страх терзали ее мозг. Но она ждала, ей нужен был лишь миг и тогда Конан будет спасен. Один удар и он снова встанет рядом с ней, несокрушимый и уверенный в себе. О, боги! Дайте же мне этот миг! Ну же, Конан, покажись! И тут из клубящейся темноты, всколыхнутой смертельной схваткой, появилась на свет рука, крепко сжимающая голову змея. Горящие кровожадные глаза рептилии излучали жажду смерти, острые клыки сверкали, и черный раздвоенный язык, словно гирканская плеть, с силой взбивал душный воздух. Вот и долгожданная цель! Белит стремительно, почти инстинктивно резанула рептилию, разрубив до позвоночника мягкое тело гада. Змей от боли зашипел еще громче и усилил нажим, изо всех своих сил стремясь раздавить ускользающую жертву, чувствуя приближающуюся смерть. Терзая плоть варвара, он вновь исчез в темноте, откуда раздался тихий стон слабеющего Конана, который словно острым мечом резанул по сердцу влюбленной женщины, окропляя его горячей кровью. В тот же миг скелет шагнул прямо к Белит, приблизившись почти в плотную: