Джейд Дэвлин - Императорский воспитанник

- Я идиот, Ким… Какой же я идиот! Спасибо-о! – последняя фраза долетела до Кима уже из коридора. И Ким мог поклясться, что он никогда еще не видел, чтобы люди бегали так быстро.

А в это время…

Испуг Фико стал проходить далеко не сразу. Управляющий, такой всегда строгий, сейчас даже погладил его по голове, и на руках отнес к старому дяденьке, который оказался лекарем. Фико растеряно переводил глазенки с одного взрослого на другого, пока сухенький дедушка, которого велели называть мэтр Бранд, обрабатывал его ссадину и пристраивал на шишку примочку. Мэтр спросил, сколько ему лет и недоверчиво покачал головой, услышав шепотом названную цифру. Малыш выглядел года на три младше своего возраста.

И чем дальше мальчишка слушал разговоры взрослых, тем хуже ему становилось. Страх прошел, но на замену ему пришло такое…

- Видать подлую натуру никакими розгами не вылечишь, – сказал управляющий лекарю после краткого пересказа ситуации. – Оно, конечно, притвориться можно, да гниль все равно рано или поздно вылезет. Эх, испоганили мальчишку…

- Не знаю, не знаю… - рассеяно отозвался лекарь. – Выглядит он нормальным пареньком. Может, нечаянно мальца-то уронил?

- Ну да, а потом нарочно признался, что швырнул его лбом о камень? – иронично не согласился управляющий. – Я-то, грешным делом, решил, что малец баловался, да вазу нечаянно разбил, а герцог его на этом поймал. Выпороть хотел постреленка. А оно вон как обернулось. Надеюсь, всыплет Ее Высочество поганцу по первое число. Не по благородству, так пусть из страха человеком быть попробует! Давно, видать, не порола, вот и начали прежние замашки возвращаться.

Чем больше Фико слушал, тем хуже ему становилось. Только теперь до него в полной мере дошло, что же случилось там, на лестнице. Ведь его никто не толкал! Наоборот! Большой мальчишка, этот герцог, он же его поймал, не дал упасть! И даже успокаивал, по головке гладил – Фико вспомнил об этом только сейчас. Получается… получается… что это из-за него принцесса так сердито смотрела на герцога, из-за него, из-за Фико сейчас высекут невиноватого, того, кто заступился!

Малыш, не обращая внимания на перевязывающие его руки лекаря, тихонько заплакал. От стыда и отчаянья – он НЕ МОГ заставить себя признаться, одна мысль о том, как все рассердятся и как сильно высекут, лишала воли.

Взрослые встревожились, но их попытки успокоить ребенка не увенчались успехом. В конце концов старый лекарь решил, что нервное потрясение и испуг были слишком сильными для такого маленького и хлипкого организма. Он дал ему выпить какое-то снадобье и решительно уложил Фико на одну из коек в лазарете, с приказом обязательно закрывать глаза и спать.

Глаза Фико послушно закрыл, но как только взрослые ушли, сел на постели, зябко обхватив себя руками за тощие плечи. Его переодели в длинную и слишком просторную рубашку, которая теперь болталась вокруг тощего тельца, как мешок на палке. И норовила соскользнуть широким воротом с острого плеча. Фико сидел, всхлипывал, вздрагивал, и считал секунды, содрогаясь от мысли, что сейчас вместо него, наверное, секут другого. Вот сейчас…

Когда сидеть так стало совсем невыносимо, мальчишка, путаясь в несоразмерной рубахе, просеменил к двери и выглянул.

Старый лекарь был чем-то занят у стола со всякими непонятными склянками, но проскочить мимо него к двери не было никакой возможности. Так же на цыпочках Фико отошел от двери и устремился к окну. Слава богу, этаж был первый, только вот в такой одежке вылезать в окно оказалось страшно неудобно.

Выбравшись, малек со всех ног кинулся к единственному человеку, кому сейчас мог довериться. Слава богу, в кладовке при кухне никого не было, только Грена. Большая, добрая, уютная и надежная Грена. Фико с разбега уткнулся в белоснежный фартук и разрыдался в три ручья. Огорченной и встревоженной последними новостями о Дане кухарке понадобилось много времени и ласки, чтобы добиться от ревущего малыша объяснений.

Грена усадила Фико к себе на колени, обняла, погладила по дрожащей от плача спине. Только после этого мальчишка немного успокоился и прерывисто, бессвязно, но все же сумел рассказать о своем горе и своей вине.

Все еще держась за ее большую добрую руку, Фико на подгибающихся ногах пришел к кабинету принцессы. Его двери оказались распахнуты, но там никого не было. Малыш едва не растерял все свою с трудом обретенную решимость, когда им с Греной, пришлось идти по коридору в поисках Ее Высочества. Спасло только обещание Грены все время быть рядом.