Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

Обдумывая ее слова, Люсьен нахмурился.

– Подобная вещь вряд ли может помочь в поиске ларца Пандоры.

– Заключенный в ней вынужден подчиняться приказам ее хозяина. Осмелюсь предположить, что мы должны будем заточить кого-то внутрь и приказать рассказать нам что-то. Возможно, саму Гидру.

Люсьен задумался на мгновение, хмурясь еще сильнее.

– Будь ты заперта в этой клетке, и владелец прикажет тебе убить себя…

– Во-первых, никто не может запереть меня из-за моего… – Она побледнела, и в глазах ее отразилась вина.

Он не хотел, чтобы она чувствовала себя виноватой из-за того, что у нее есть ключ.

– Анья.

– Да, – добавила она с куда меньшим энтузиазмом. – Без ключа я буду вынуждена убить себя, не в силах предотвратить этого поступка.

Люсьен вцепился руками в одеяла. Не нравится ему эта клетка. А мысль о том, что Кронос вновь завладеет ею, и того хуже. Однако что еще ему предложить в обмен на жизнь Аньи?

Анья улыбнулась ему немного грустно, словно почувствовала его терзания. Минутой позже он понял, что так и было, потому что сам внезапно ощутил ее внутренний страх по поводу того, что он уже не выглядит таким здоровым, как прошлой ночью.

Их связь, должно быть, позволяет им чувствовать эмоции друг друга. Люсьен подумал даже, что если постарается, то сможет прочесть ее мысли.

– Вставай, секси! – воскликнула она с фальшивой бравадой и телепортировалась.

Он напрягся.

– Анья? – Куда она отправилась? И почему ушла? – Анья!

Едва он собрался двинуться по ее следу, как она вернулась с ворохом одежды в руках, которую и бросила ему.

– Я знаю, где Уильям хранит оружие. Хочешь одолжить?

Расслабившись, Люсьен кивнул.

Она изумленно заморгала:

– Правда? Не забывай, что это будет кража!

Уголки его губ изогнулись в ухмылке.

– Я понял, что не так уж возражаю против этого.

– Вот это по-нашему, Цветочек! – Она снова усмехнулась, и все признаки грусти исчезли, а Люсьен снова почувствовал себя так, будто только что покорил мир. – Должна сказать, что латание прорех в твоем образовании идет полным ходом.

– Это потому, что мой наставник – сильная и храбрая женщина, и я сделаю что угодно, чтобы доставить ей удовольствие. – Он быстро оделся и оказался рядом с ней, не желая допускать, чтобы их разделяло даже крошечное расстояние. – Она – все для меня, и ее счастье – мое счастье.

С внезапно посерьезневшим лицом Анья встала на цыпочки и легонько прижалась к его губам.

– Не волнуйся, любимый. Все действительно будет хорошо.

Его испугала подобная уверенность. Она означала, что Анья что-то замышляет. Что-то, что гарантированно спасет его. Что-то глупое и безрассудное, например отдать Ключ от всего. Тогда она ослабеет, как и он. Утратит силы, станет уязвимой, легкой добычей. Он почти позволил себе попробовать проникнуть в ее сознание, узнать ее мысли, но остановился. Она добровольно связала себя с ним, и он не предаст ее. Не будет пытаться контролировать, как предписывалось проклятием.

– Анья, – произнес он, хватая ее за плечи и встряхивая, – ты пообещала мне, что никогда…

– Пошли уже за оружием, – перебила она его, одаривая чересчур ослепительной улыбкой, и через миг исчезла, растворившись в воздухе.

Анья показала Люсьену, где Уильям хранит оружие, и вместе они выбрали мачете, топорик и несколько кинжалов с украшенными драгоценными камнями рукоятками. Она все время оживленно болтала, чтобы не дать Люсьену возможности завести разговор о Ключе от всего. Покончив с вооружением, Анья материализовалась в той самой пещере, где они оставили Уильяма. Люсьен неотрывно следовал за ней.

Хотя на ней было термобелье и шуба, ледяной воздух мгновенно пробрал ее до костей. Проклятье, она привыкла к теплу, и ее тело не готово к холоду. Содрогнувшись, она посмотрела на Люсьена. Цвет лица у него улучшился, и он мог стоять без поддержки, но под глазами залегли тени, а вокруг рта обозначились складки.

Он все еще не владеет полной силой, что не могло ее не беспокоить. Более того, он полагает, что умрет. Она услышала эхо этой мысли в его голове и едва не разрыдалась, как жалкая смертная.

– Пещера пуста, – сообщил явно шокированный Люсьен.

Пещера оказалась не только пустой, но и чистой, словно здесь ничего никогда не было: ни сражения, ни смертей. Анью обуял страх, щекоча взведенные до предела нервы.

– Куда, по-твоему, подевался Уильям?

– Или на пути домой, или поднимается к вершине.