Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

– Пойми: я здесь, я твой. Я не сдамся.

«Ах, этот мужчина…»

Их губы несмело встретились, нежно, так нежно, просто легкое поглаживание, но ей этого было мало. Похоже, она никогда не удовольствуется чем-то меньшим, чем все, что этот воин может предложить.

– Сильнее, – скомандовала она.

Языки столкнулись, переплетаясь, перекатываясь, упиваясь друг другом. Теперь Люсьен знает наверняка, что не сможет использовать ключ для сделки с Кроносом, но по-прежнему хочет Анью. Он не в силах избавить ее от проклятия, но все же жаждет ее. Переполненная радостью и облегчением, она еще сильнее поддалась его чарам. «Он мой».

Если другая женщина когда-либо вздумает забрать его у нее, Анья, хорошо себя зная, была уверена, что убьет стерву. Хладнокровно. Болезненно. Теперь она не может представить своей жизни без Люсьена. Похоже, что и не жила до момента, когда впервые увидела его. «Да, он мой». Запустив руку в его шелковистые волосы, она потерлась о его восставшую плоть. «Мой».

Пока эта мысль формировалась в ее сознании, раздался громоподобный смех.

У Аньи внутри все сжалось. Нервные окончания запульсировали, сердце бешено заколотилось, ладони сделались влажными от пота. Она не отпрянула от Люсьена, но прервала поцелуй и уставилась на него широко раскрытыми глазами. «Нет. Не сейчас».

Люсьен напрягся всем телом, и Анья заметила в его прищуренных глазах проблеск гнева, как тогда в Греции. Никогда и ни в ком не встречала она подобной свирепости. Вид у него такой, будто с радостью поубивал бы всех вокруг. Кроме нее. Его руки по-прежнему нежно обнимали ее за талию.

– Кронос, – напряженно произнес он. Бесплотный, представленный только ужасным голосом.

Анья кивнула, чувствуя, как мгновенно пересохло во рту.

– Чего ты хочешь, о, Великий?

Бог снова рассмеялся.

– Прямо сейчас я продемонстрирую тебе, Анархия, найденный мной отличный способ поставить тебя на колени.

По телу Люсьена прошла дрожь.

– Мой господин, она…

– Молчи, Смерть. Ты снова не справился с работой, а мне надоело ждать. Убей ее. Здесь, сию минуту.

Взгляд Люсьена вернулся к Анье. Мышцы его точно окаменели. Он перестал излучать жар страсти и теперь распространял вокруг себя ледяную решимость.

Умирать Анья не хотела, но не хотела и чтобы Люсьена наказали из-за нее. Если бы она держалась от него подальше, ничего бы этого не случилось. Вот уж точно, ничего. Ни поцелуев, ни касаний, ни… любви?

Нет, она не может любить его. Любовь наверняка уничтожит ее, лишит свободы, словно ее снова посадили под замок.

«Просто отдай Кроносу ключ».

«Я не могу». Она потеряет все. Свою независимость, свои силы, свои воспоминания. Она может даже позабыть собственное проклятие, переспать с каким-нибудь мужчиной и нечаянно привязать себя к нему навечно. Боги, что же ей делать?

– Я не причиню ей вреда, – гордо вздернув подбородок, объявил Люсьен. Однако в голосе его звучала мука.

– Так я и думал. С трудом верится, что олимпийцы некогда доверяли тебе свою защиту. – Напряженная пауза. – Слушай меня. Ты будешь слабеть с каждым уходящим днем, если у меня не будет этого ключа.

– Что? – выдохнула Анья.

– Сначала я полагал, что любовь к друзьям заставит его действовать. Теперь-то знаю, что подталкивать с самого начала нужно было тебя, Анья.

Чувствуя леденящий кровь ужас, Анья пыталась подыскать подходящий ответ.

– Кронос…

– Я видел, какой ты становишься с ним. Он не просто игрушка, как ты пыталась меня уверить, но тот, кто действительно имеет значение. Придется выбирать, кто тебе дороже – он или ключ? – Кронос рассмеялся, словно победа уже была у него в руках. – Слышишь, как тикают часики? Я слышу.

И снова воцарилась тишина.

Анья догадалась, что Кронос ушел, потому что исчезла сопровождающая его присутствие пульсация силы. Она задыхалась, потому что была не в силах втянуть в легкие достаточно воздуха. Потерять Люсьена? Нет!

– Не говори ни слова, – прорычал Люсьен, отказываясь смотреть на нее. – Сейчас как никогда важно отыскать артефакты. Они – источник его силы, и мы можем ими воспользоваться. Соберем необходимое – и в путь.

– Но…

Он зашагал прочь, оставив ее одну в кабинете.

О, боги. Что, черт подери, ей теперь делать?

Что, черт подери, ему теперь делать?

Он любит Анью. Теперь Люсьен это признавал. В глубине души давно знал и больше не мог отрицать. Он любит ее. Он не в силах убить ее, и ему невыносима мысль, что она будет привязана к Кроносу, что царь богов сможет в два счета найти ее. Нестерпимо, что она сделается слабой и бессильной. Только не теперь, когда она значит для него больше, чем собственная жизнь.