Игорь Федорцов: Дождь в полынной пустоши [СИ]

— Укрепиться дух мой в делах Его…, — выхватил альбинос строку из плотного текста.

О чем они переговаривались отведенное на покаяние время, неслышно. И не должно. Зрители засвидетельствуют, правила соблюдены. Габор аф Гусмар получил напутствие от духовного лица. Грехи его сочтены и отпущены.

— Из всех кого наделил Он своей любовью, ему лишь вложил в руки меч и сказал… Верши от имени моего…

Этот стих отсутствовал на странице, ей ли не знать. Не отыскать его и во всем Писании. Не из Писания строка.

«Откуда же?» — устыдилась Арлем собственного невежества.

— Жаль, для такого случая не предусмотрены розы, — отвлек Колин взволнованную фрей от переживаний.

— Что?

— Сейчас бы пригодились розы. Очень бы подошли к вашему изумительному сюркотту.

— Ваши мысли не уместны и праздны, — укорила Арлем. — Может случиться сегодня вы предстанете перед Всевышним.

— И что? Ему роз точно не подарю.

«Вы дерзки!» — обвинение не сорвалось с губ девушки. Что-то было в услышанной строфе необычного стиха. Подсказка к понимаю поступков Колина. Ключ к его вызывающей греховности на показ.

— Что в вашем сердце Поллак?

— Подозреваю то же что у всех. Всякие милые глупости. Мы не можем жить разумом. Нам мало. Мы еще стараемся жить сердцем.

— Разве это плохо? Жить сердцем?

— Чего бы хорошего?

— У большинства оно наполнено любовью к Всевышнему, — уверена фрей, но смущается наивности, детскости сказанного. — Но очевидно, у вас для нее нет и малого уголка. Иначе бы вы стыдились поступать столь дурно.

— В моем сердце, эсм, много для чего не отыщется местечка. Приязни к Гусмару уж точно.

— А для чего отыщется?

— Вам обязательно знать?

— Да. Мой долг утишить боль ваших ран… Ведь там, — Арлем приложила руку к левой стороне груди, — боль.

Фрей надеялась, что взяла верное направление разговорить Колина. Заглянуть святая святых, найти для него целительные слова.

— Дождь, — глухо произнес унгриец. — Все время дождь. Беспрестанно.

— Дождь? — не понимает Арлем связи.

— Варсана адхи тикта сунья. Дождь над могилами.

Сейчас, при не очень хорошем освещении, глядя в лицо фрей, Колин отмечал в нем приметные черты, в голосе знакомые интонации, даже жесты казались ему однажды видимыми. Там, куда закрыл себе доступ. Не забыть, но не вспоминать. Не отступиться, не повернуть назад, удовольствоваться ушедшим.

«Разглядывая минувшее, не пропусти настоящего,» — предупреждают мудрейшие. Он не пропустит. Не может пропустить.

В беспамятье, одно спасение — лицо фрей. Изумительно светлое, чистое, иконное.

«Они похожи,» — признавал он идентичность некоторых черт фрей и гранды. Свет дня и свет огня мешал это увидеть, но сейчас, когда полумрак убрал, скрыл множество лишних и отвлекающих деталей, смягчил контрасты, схожесть явна. Достаточно заподозрить родство.

— Вы не можете забыть утрату? Обратитесь к НЕМУ, утешиться…

— А почему я должен забывать? И к кому ОН будет апеллировать, не справившись.

«Зачем я его слушаю? Что хочу услышать и услышу ли?» — метались мысли Арлем и зуделось захлопнуть Священную книгу, и закончить бесполезный разговор, и никогда не возобновлять.

— Вы не способны любить, — обвинила она. Посочувствовать уже не получалось.

— А вы?

— Речь не обо мне. Подумайте о своем будущем.

— Вы не представляете, сколько времени я посвятил, размышляя о нем.

Арлем опять растерялась. С унгрийцем у нее не получалось ровно ничего. Она не могла его ненавидеть ибо Всевышней завещал любить ближних. И не могла любить, Поллак отвергал Всевышнего и все что ей дорого и близко.

— Вы грешны… Я испрошу милости для вас, — завершила беседу Арлем.

— Испрашивали и не раз. Все на что он расщедриться… — Колин поднял вверх ладонь, будто собирал дождевую воду.

Ей осталось только теряться в догадках, что унгриец скрывал от всех. Куда не допустил, не смотря на все её старания.

— Вы готовы? — вопрос канцлера к поединщикам.

— Да! — уверен Гусмар.

— Да — спокоен Колин.

— Вы просили следовать за вами, — напомнил Латгард унгрийцу.

— Поднимемся на крышу, — пояснил Колин.

— Уложение требует разрешения владельца земли, — напомнил канцлер важную формальность. В его власти не допустить схватки.

«Кажется, ты не догадывался о такой мелочи, деревня,» — мысленный посыл и ухмылка от Гусмара. Он был рад любому умалению противника.

«Тоже выход,» — одобрительно отнесся Исси к причине поединку не состояться.