«Самому бы хотелось знать,» — лихорадочно соображал несчастный подчиненный бейлифа на Золотое Подворье.
— А что я ему отвечу? Что я по вашему должен ответить своему королю?
— Мы принимаем все меры…
— Вот именно так я и ответил, — Акли зло постучал по столу. — Принимаются все меры для выяснения всех обстоятельств дела.
— Саин…
— Но я почему-то уверен, ни хера ничего не предпринимается. Никто жопу не оторвет, сделать что-либо стоящее и полезное, дабы позже честно посмотреть начальству в глаза и честно обо всем доложить. И честно… честно получить причитающее ему за его труды!
— Саин…
Вторичная попытка вставить реплику — иначе Акли разойдется не на шутку, и тогда берегись! не увенчалась успехом. Бейлиф не желал слушать возражений.
— Где Сеньи? Ему передали мой приказ?
— Да, саин. Сразу же, — убедителен гриффьер.
— Тогда почему его нет здесь, в этой комнате? Почему я не слышу ни единого внятного объянения всей той свистопляске что творится в городе? Сперва чудовище, потом пожар, потом рухнула колокольня! Хоть что-то можете сказать по произошедшему? Или промямлить, или промычать, или проблеять! Можете?
— Саин, мы собираем показания свидетелей…
— Мне не нужны ничьи показания! Мне нужны, — голос Акли стих. — внятные, — голос сделался еще тише, что бы тут же взорваться, — ответы! И имена! Особенно имена!
Бейлиф мог быть дотошным, въедливым до любой мелочи.
— Если кому-то дали в морду, я хочу знать кто, за что и почему именно ему. А так же была ли на руке негодяя перчатка и кто эту перчатку пошил. Потому как просто в морду это драка. А вот вместе с галантерейщиком перчатки продавшем — сговор!
Сейчас именно такой момент. Гриффьер помнил судьбу своего предшественника. Один вопрос — а не получал ли ты паршивец мзду ни хрена не делать на королевском коште? — и на каторгу!
— В кротчайшие сроки…, — по цыплячьи пискнул гриффьер.
— Это позвольте узнать когда?
Опаснейший момент. Промахнешься и за собственные слова угодишь в карцер или в Шелбург, на пятьдесят саженей под землю, добывать серебро в казну.
— К завтрашнему утру будет исчерпывающая информация.
— И там будут имена? — по-волчьи скалился Акли. — Ведь никто не поверит, а главное нет причин так считать, что разыгранное действо случайность. Стечение каких-то там трагических обстоятельств. Все случайности случаются в интересах кого-либо. И только Всевышний бескорыстен в своих деяниях. А вот остальные корыстны…
— Саин, некоторые свидетельства требуют осторожного расследования. Персоны в них упомянутые… Расследование может задеть многих, — напускал туману гриффьер.
— Пусть это вас беспокоит меньше всего. Перед законом равны все! А если не перед законом, то перед королем!
— Вы правы саин.
— Я прав уже двадцать лет! И хочу оставаться правым как минимум столько же. И не у кого не должно возникнуть сомнений, что я в состоянии это проделать.
— Да, саин.
— Что-то не понятно?
— Все предельно ясно, саин.
— Вот и отлично. И узнайте про Колина аф Поллака из Серебряного Двора. Режет паршивец столичную босоту без оглядки. Хм… Хоть кто-то занят полезным делом в этом проклятом городе.
— Будет исполнено, саин.
— И Сеньи… Ваш дружок Сеньи… Желаю его видеть. Лично. С докладом. По всем интересующим меня пунктам.
«От такого друга, сам в петлю залезешь,» — гриффьер старался не дышать.
— Подозреваю вы ему не очень доходчиво объяснили, что от него требуется. Утрудитесь растолковать. Доходчиво.
Гриффьер склонился в знак повиновения и тут же удалился. Времени всего ничего. Полдня и ночь.
17. День св. Диадора (25 сентября)
«…Еще никому не удалось доказать, что сильный не прав.»
— То, что испрашивал, — Маммар протянул Колину плотный свиток. Поверх бумаги затейливое плетение золоченого шнурка. На конце, над узелком с бахромой, большая свинцовая печать с единорогом. Королевская!? Кто-то расстарался обеспокоить монарха. Любопытно, что Моффету наговорили о безызвестном новике из Унгрии, достойном столь высокой награды.
«Стоило переломать руки Жюдо и дело сдвинулось с места.» — полюбовался унгриец гербовым документом.
Без стеснения развернул дарственную, прочитать. Милостью и волей и т. д. и т. п. Колин аф Поллак жалован титулом барона короны Эгля.
— И все? — наигранное недоумение. Дескать, вам совсем-совсем не дорог бедняжка Габор аф Гусмар?
В другой раз наглость Колину не спустили бы. Но это в другой раз. Нынче же…
Читать дальше