Алексей Зубко - Специальный агент преисподней

– И ты умрешь,- оставляя когтем царапину на белоснежной щеке суккубы, прошипел Сатана.- И ты, и ты…

– Если уж нам суждено умереть здесь,- произнес Дон Кихот Ламанчский,- то, надеюсь, в последней воле нам не откажут?

– А чего бы ты хотел, консервная банка? – На лице Сатаны появилась издевательская ухмылка.- Сигару, бокал изысканного вина?

– Святого Причастия.

Скрипнув зубами, Сатана отрицательно покачал гривастой головой. А оленья пропищала:

– Глупышка, но такой миленький…

И тут меня посетила шальная мысль, именно из-за своей безумности могущая осуществиться.

– А как насчет моего последнего желания? – поинтересовался я.

Сатана кисло улыбнулся:

– Тебе оно не поможет. Твоя душа навечно принадлежит мне.

– Собственно,- произнес я, кривя губы в улыбке, что должно было придать моей просьбе, наряду с имеющимся имиджем, требуемый оттенок.- Мне хотелось бы получить удовольствие.

– Какое именно удовольствие? – оживился верховный Владыка ада.

– А какое меня может интересовать? – ответив вопросом на вопрос, я подвел всех присутствующих к ответу, который напрашивался сам собой.

– Похоть? – уточнил Сатана Первый и Единственный, блеснув клыками.

– Зачем так пошло? – От движения плечами зазвенели кандалы.- Мне нравится именовать сие действо любовью, порывом страсти, безумством чувств…

Хорошо-хорошо,- остановил меня Владыка ада,- и хотя я очень зол на тебя, неверный мой князь Порока, но за прежние твои заслуги я дарую тебе пять минут… э-э-э… любви. Ха-ха-ха!!!

– Два дня,- поправил его я.- Пять минут лишь кролики.

– Сколько? – От удивления глаза Сатаны из яростно расширенных превратились в удивленно выпученные.

– Сорок восемь часов,- подтвердил я.

– Нет!

– Хорошо, сорок семь часов.

– Нет!

Часть присутствующих начала откровенно скучать, пряча зевки за улыбками.

– Хорошо, час.

– Полчаса,- наконец уступил Владыка ада.

– Хорошо.

Зрители оживились, вытягивая шеи в ожидании обещанного развлечения.

– Вот только уединиться мы тебе не позволим,- в своем извечном недоверии ко всему решил главный дьявол.- Сейчас велю позвать десяток грешниц.

– Уж с кем, позволь выбирать мне.

– Только ты не сильно распаляй воображение,- проблеяла оленья половина Сатаны, погрозив мне пальцем. А львиная добавила рыком: – А то еще потребуешь Деву Марию…

– Ну зачем же так, я не потребую ничего такого, что для тебя невозможно,- заверил я.- Хочу Ливию.

– Ну вот… – укоризненно покачал головой Владыка ада.

– А что тут невозможного? – возмутился я.- К тому же у меня никогда не было этого с ангелом!

– Только ты останешься прикованным. Посмотрим, так ли уж на деле ты неотразим, что способен уболтать любую…

– Но… Хорошо. Можно считать, что устной договоренности мы достигли?

– Достигли,- захохотал Сатана, в предвкушении потирая руки.- Приведите гостью!

Слуги бегом бросились выполнять его распоряжение, сталкиваясь рогами и рыча друг на друга, в стремлении угодить Владыке.

На протяжении всего этого времени простоявший тихонько в углу Люцифер скривился и, одернув смокинг, демонстративно направился к выходу, предпочтя молниеносному исчезновению показательный уход с цоканьем окованной металлом трости о хрустальные плиты пола.

– А если она не захочет? – вкрадчиво поинтересовался босс подземного царства, проводив тяжелым взглядом гордеца. Следующий на очереди – этот. И никто не посмеет противиться его воле! Никто!!!

– Уговорю,- с уверенностью, которой сам не испытывал, заявил я.

– Если она не поверит мне, то удовольствие получу не я…

Прохаживаясь туда-сюда вдоль клетки, Сатана заложил руки за спину и принялся напевать популярную в определенных кругах песенку. Всех присутствующих передернуло. Кого от безбожного перевирания текста шлягера, кого от репертуара, но всех без исключения от вокальных данных Владыки ада и полного у него отсутствия музыкального слуха. Теперь мне ясна одна из причин, побудивших обладающего ангельским терпением Творца низвергнуть его в ад. Здесь звукоизоляция хорошая.

Сатана спохватился, когда первые, наиболее впечатлительные демоны из творческой молодежи начали штабелями валиться на пол, но, держа марку, допел до конца и потребовал оваций. Придворные начали аплодировать его таланту, однако когда один из карьеристов выкрикнул заветное: «Бис! Бис!» – его слегка придавили, незаметно, по кусочкам распихав по углам.