Антон Хреков - Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля

Весной 2009 года я пошёл к своему телевизионному начальству утверждать идею будущего документального фильма «Луи-король».

Начальство, к моему удивлению, отнеслось к идее благосклонно и тему утвердило. Однако ж, мысленно похлопав меня по-отечески по плечу, произнесло: «Хочешь — снимай, конечно… Но учти, что твой Луи — фигура, как бы сказать, вспомогательная. Он был не decision-maker, «приниматель решений», а исполнитель. Талантливый, конечно, но исполнитель. А бывали и настоящие творцы истории: например, Феклисов».

Я задумался: мне говорили, что это помогает. Феклисов — фигура, безусловно, эпохальная. Именно Феклисову мы во многом обязаны тем, что мы существуем, а не лежим радиоактивной пылью на просторах ядерной зимы. В 1962-м разудалый волюнтарист-кукурузник Хрущёв и распаленный избытком тестостерона неоимпериалист Кеннеди так заигрались фигурками на глобусе, что чуть не спалили планету. Советник посольства СССР в Вашингтоне Алексей Феклисов (псевдоним советского агента — Фомин) в разгар Карибского кризиса стал «тайным каналом» обмена информацией между Кремлём и Белым домом. Феклисов получал вводные из Москвы, звонил вхожему в дом Кеннеди тележурналисту итальянского происхождения Джону Скали (любимому корреспонденту госсекретаря Дэна Раска и клана Кеннеди), ехал встречаться с ним в кафе, где с глазу на глаз, как художник с художником, доверительно «доводил до сведения» советские претензии и предложения и выслушивал взаимности.

Эти два переговорщика — не дипломаты, а потому не брезговали крепкими словечками и «наездами» на своё и противничье начальство для выпускания пара и снятия стресса: война, возможно последняя на планете Земля, могла начаться с минуты на минуту. Потом мужчины расходились: Скали ехал к одному из Кеннеди, часто — к Роберту, а иногда и к самому Джону, Феклисов (даром что резидент) — к коллегам-разведчикам передавать шифровку в Москву. Назавтра — всё по новой: «загруженные» реакцией боссов, они снова искали встречи, снова беседовали без галстуков, снова, видимо, выпивали… Ссорились, чтобы помириться.

Главная «форматная» особенность феклисовско-скалиевских встреч в том, что они были вне формата. Игроки не чувствовали себя стесненными ритуальными условностями МИДа с его вечной «глубокой озабоченностью», могли резать правду-матку в лоб. Но в то же время их слова, вырывавшиеся в прокуренный воздух кафе, при желании сторон могли мгновенно дезавуироваться. Это у МИДовцев каждое слово выверено, взвешено, оно ВЕСИТ и СТОИТ: чуть с тональностью перебрал — скандал. А у Феклисова со Скали любое слово — воробей: как вылетело, так и залетело назад. «Кто такой Феклисов?», — скажет официальная Москва устами своего «посла Советского Союза» Добрынина, не дай бог советский конфидент, неровен час, уступит американцам слишком много. «Кто такой Скали? Журналист? Ох уж эти телевизионщики…», — скажут в Белом доме, не приведи господь Джон сболтнёт не то.

Но это было в 1962-м. Избежав сотни хиросим на своей территории, советские вожди поняли две вещи. Первая — что это работает. Вторая — что есть моменты, когда конвенциональные механизмы межгосударственного обмена информацией бессильны, а значит Феклисовы будут нужны и впредь.

Но такой канал не может и не должен быть, как первый советский спутник, одноразового использования. Его нужно худо-бедно институционализировать. Он должен работать постоянно и обслуживаться круглосуточно, включая праздники и выходные. Тайный канал, в отличие от явных, не должен закупориваться или обесточиваться. Информация по нему должна циркулировать быстро, легко и свободно, без барьеров. Ведь пока МИД будет переносить бумажки с этажа на этаж (а он этим занимается и по сей день), кто-то из генералов уже повернёт ключ или, как в старом анекдоте, «бросит валенок на пульт».

И самое главное — он, канал, должен быть двусторонним: как для отправки сигнала, так и для получения обратной связи от респондента, а в случае чего — отзыва собственного сигнала. Мол, господа, вы не так поняли. Трудности перевода, дорогие сэры. Видать, выпил лишнего человечек, глубокоуважаемые месье. Забудьте об этом, почтенные герры. У нас, знаете ли, только ТАСС уполномочен заявлять.