Мария Капшина - Идущая

— Что вам приказано было узнать? Кто они, какое задание, где Шегдар, куда идет… Ещё что-то?

— Д… Нет, госпожа, — удивлённо ответил капитан.

— Тогда оставьте их в покое. Всё, что нужно, я уже узнала. Ведоирре узнает через пару минут: я как раз шла к нему.

— А… не сочтите за дерзость, госпожа…

— Не сочту, даже если прекратишь повторять "госпожа" после каждого слова, — кривовато улыбнулась Реана. — Я прочитала их память. Кстати, как тебя зовут?

— Гвардии капитан ол Койват! — отрапортовал он.

— Ага. Так вот, ол Койват, от начальства можешь смело прикрыться моим именем.

Капитан замялся.

— Думаешь, не поверят? — усмехнулась Реана. — А ты бы сам поверил, что подчиненный врёт, прикрываясь моим именем?

Офицер призадумался, потом первый раз усмехнулся в ответ, хоть и не вполне уверенно.

— Я скоро вернусь. Только не подумайте, что это угроза! — рассмеялась она, махнула рукой и вышла.

Она не заметила, что уже через пару десятков шагов её походка изменилась с беззаботно-лёгкой на резкую, а осанка — с гордой на высокомерную. Поклоны и взгляды стражи, как и стены Веройге, слишком мало накопили отличий за триста лет.

Встречные слуги шарахались от вооруженной ведьмы, а придворные — косились, как на дикого зверя, которого пьяный дрессировщик объявил ручным да спустил с привязи. Перед толстой резной дверью красного дерева стояла охрана, с самым решительным видом скрестившая алебарды. Первый стражник отличался широкой бородой и носом, походившим на клин, плотно вбитый между сурово сдвинутыми бровями.

— Его Величество у себя?

— Так точно, госпожа. Велено никого не пускать!

Реана раздраженно вздохнула, нетерпеливо постучала пальцами по ножнам меча. Второй стражник (помоложе, глядевший скорее хитро, чем сурово, и щеголявший усами при гладком подбородке) заговорил раньше неё — она успела только набрать воздуха:

— Но для ведьм велено делать исключение!

Первый издал невнятный возмущенный звук и обернулся к нему. Реана рассмеялась, второй стражник с умудренным видом подмигнул ей, пряча улыбку в усы.

Что же ты делаешь, Реана! Тиарсе Маэтишеной, помоги ей!

— Что-то случилось, Раир? — спросила она. — Ты так смотришь…

— Поглядись в зеркало, — тихо сказал Раир. Она удивлённо на него покосилась. Раир указал на зеркало. Реана пожала плечами, хмыкнула и подошла к стеклу. Оттуда на неё подозрительно и снисходительно глянули холодные изумрудные глаза с резкого лица цвета тёмного меда. За правым плечом появился Раир.

— Эттэй.

Реана вздрогнула, посмотрела его отражению в глаза. Два колодца грусти в непроницаемой серой кайме.

— Да брось! — она мотнула головой, сбрасывая наваждение. — Разве в имени дело!

— Ты приняла эттэй Реда. А истинного имени у тебя нет.

— Как это нет? — она обернулась. — Почему?

— Не помнишь? Если ты сама не знаешь своего маэто — его нет.

— И что теперь?..

— Ничего. Теперь уже ничего не изменить. Маэто даётся служителем Тиарсе Маэтишеной каждому ещё в детстве, и я не слышал, чтобы когда-то кто-то отступил от этого обычая. Но теперь давать истинное имя уже поздно. Не знаю, что будет с человеком без маэто. Но скорее всего ты просто слишком сильно меняешься, мечешься из стороны в сторону — оттого, что ничто не ограничивает тебя, не назначает предела ["маэто" на эрлике означает не только имя, но и границу, форму, предел]. Ты берёшь имена, не обращая на них внимания, а на тебя эттэй оказывают куда большее влияние, чем на обычных людей.

Реана открыла рот, но Раир остановил её.

— Погоди, я ещё не договорил. Хуже всего то, что ты даже не вслушиваешься в свои имена. Вначале ты взяла эттэй "реана". Пока это имя было единственным, всё оставалось более-менее в равновесии, особенно потому, что ты видела в этом имени значение "бродяга", а не "возродившаяся". А теперь ты приняла второе эттэй, и два твоих имени, поставленные рядом, уже нельзя понять двояко. Реда Реана — это Реда Возродившаяся.

— Давай обедать, — сникшим голосом сказала она. — У меня ещё для тебя новости. И просьба.

На обратной дороге она снова навестила верхний двор, забрала троих пленных и двух солдат (на роли охраны и носильщиков для третьего пленного, тяжелораненого) и отправила одного из местных мальчишек за Хейлле.

В больнице грязи было уже не по уши, как с удовлетворением заметила Реана, — в отличие от работы.

— Дайре, скажи Нанэ разместить троих новых. Желательно вместе. И пусть кто-нибудь следит за ними повнимательней. Только не забудь передать, что с любым, кто будет их шпынять только за то, что они кадарцы, я буду разбираться персонально.