Север Снег - Чужак. Сапсан и нетопырь

— Не ершись — мы, вроде, на одной стороне, или нет?

— Извини, не люблю нотаций… Я очень долго продумывала свои планы и вела расчеты. Тысячелетие — это как, немало? Сейчас время уже действовать, а не раздумывать — другая сторона тоже начала игру…

— Ну, смотри, дело твое…

Из пещеры доносился негромкий разговор. Дар прислушался — разговаривали о нем.

— Завтра осталось осмотреть только дно расселины слева от пещеры, — произнес голос Квинта. — Но надежды всё меньше — двое суток прошло… Трудно представить, чтобы даже такой человек, как Дар, сумел выжить это время.

— Дар — не человек. — это отвечала Элеана, и Дар похолодел. — Поэтому он мог и выжить… во всяком случае, я по-прежнему надеюсь на это.

Воцарилось молчание, в течение которого Квинт, по-видимому, усваивал это замечание.

— Эли, — осторожно произнес Квинт. — Зачем ты так про него? Я вижу, что он сильный маг, только странный… не инициированный он что ли? Или, может быть, — Квинт выговорил это с явным усилием, — может быть он иношный… из тех, про кого легенды ходят, кто выжил в Мертвых Землях, не превратившись в тварь… Но ведь он дрался с нами и за нас, я назвал его братом и я от него не отступлюсь! Кем бы он ни был!

— Кви, ты меня не понял! — голос Элеаны задрожал. — И для меня Дар такой же друг, как… как и ты! Я же не про то говорю! Но я подумала, что тебе следует это знать — Дар не человек, и не иношный, он — что-то другое. Я сама не понимаю — что. Поэтому я и верю, что он мог остаться в живых после того… после чего ни один человек, будь он хоть архимагистр, хоть иношный — не выжил бы. А насчет людей-иношных — ты особо не переживай. Об этом не любят распространяться, но мы, маги, знаем, что почти в каждом роду, где постоянно рождаются дети с сильной долей, в дальних предках был иношный. Вот так!

— Но почему всё-таки ты так решила, что он — не человек? — произнес после новой паузы Квинт. — Ты можешь мне объяснить?

— Мне трудно это сделать, — призналась Элеана. — Я… я это чувствую. Хорошо, попробую по порядку… Ну, во-первых, нет в нем ничего от иношных — я это точно знаю, дед мне показывал характерные признаки — аура и всё такое… Во-вторых… ты вспомни тот бой с шаманом! Ладно, как он с некромантом в замке справился, я не видела — я уже без сознания уже была. А этот некромант, кстати, моего деда — мага далеко не из последних — в несколько минут свалил. И меня — оба раза — и того быстрее… Но тут-то, в последнем бою, я видела всё — с начала и до конца. Да ты хоть представляешь, чем в него шаман запустил?! Нет, разумеется, не представляешь…. Заклинание "поцелуй Мантуса" оно называется, одно из сильнейших, если не сильнейшее из боевой некромагии! Ну, для сравнения, скажу, что будь на тебе хоть защитный амулет хоть от самого архимагистра Лара, ты бы от такого заклинания в полминуты превратился в высохший труп. А я, с тем же амулетом, впала бы в кому и выжила бы только, если меня немедленно отправить на лечение в госпиталь при храме Сешат. А вот Дар, получил два таких заклинания, а еще и несколько дротиков, но добрался до шамана… и убил его, хоть я так и не поняла, как…. Я до сих пор считала, что на такое были только боги способны, да и то — до Разлома….

— А может такое быть, что он из?..

— Нет! — голос Элеаны был строгим. — Квинт, я не знаю, какие у тебя представления о магии и богах, но тут нет места чудесам. Боги не всемогущи — это факт. После Великого Разлома они не могут сходить на землю в телесном виде — это еще один факт. И наша магия, и магия богов имеют единую природу и подчиняются одним правилам — это третий факт. Я знаю, что у тех, кто не получил долю, есть много предрассудков по вопросам магии, но поверь, что всё это так!

— Так кто же тогда Дар?

— Ну, не знаю я! То, что я смогла понять — я сейчас тебе рассказала. И добавлю ещё, что если… что когда мы его найдем, я сделаю всё, что сумею, чтобы его спасти….

Дар громко откашлялся, и спросил:

— Разрешите войти?

Через полчаса, когда первая радость встречи улеглась, а медвежатина жарилась на угольях, распространяя восхитительный аромат, Квинт заметил:

— А мы уж и не очень чаяли тебя живым застать… — и он покосился на грудь Дара, где на смуглой коже выделялись белые рубцы шрамов. Да, конечно, эти шрамы выглядели совсем не так, как должны выглядеть двухдневной давности раны от дротиков, которыми человека протыкают почти насквозь….

Дар отложил нож, которым резал мясо на ломти и вздохнул.

— Сейчас, или никогда, — решил он. — Может быть, они и не стали бы допытываться, а может быть не захотят после иметь со мной дела, но я не хочу больше недомолвок. Расскажу всё, и — будь, что будет.