Север Снег - Чужак. Сапсан и нетопырь

Да, характер раменцев ковался именно так — все за одного, один за всех! Наши правы, потому, что они наши! Никто не позовет на помощь без крайней необходимости, и никто не останется без помощи, если ее попросит. Это впитывалось с молоком матери, в играх со сверстниками, с историей и легендами, с умением владеть скакуном и оружием с самых младших лет. Если ты падешь в сражении — за тебя отомстят, а твои близкие не останутся без средств и без поддержки… Накажи преступника, защити слабого, не щади врага и никогда не проси у него пощады!

Хотя Лодий не был наследником, как его старший брат княжич Виталис (и, строго говоря, не имел права на титулование княжичем), он был с детства обучен всему необходимому для сына князя. И его младший братишка Квинт — тоже. Но при этом он всегда знал, что их с Квинтом судьба — покинуть отчий дом и служить Империи. Это тоже был один из неукоснительно соблюдавшихся обычаев — отправлять младших княжичей на имперскую службу. Княжества были хоть и самоуправляемыми, но составными частями Лакаанской империи, и без постоянной связи с нею себя обычно не мыслили. Лодий выбрал флот, а Квинт, младший Лодия на два года — армию. За брата Насика решили боги — он родился с долей. После проведенной в тринадцать лет инициации, он отправился в школу жрецов в Вольсинию, и через пятнадцать лет вернулся полным посвященным жрецом. Неожиданностью для всех было то, что он стал служителем не кого-либо из богов-Покровителей, а Фта, чей культ в Империи не слишком приветствовался. Лодий и Квинт, уже давно служили к тому времени в Империи, и о возвращении брата в Тарсей узнали из писем матери. Преподобный Насик, как он теперь именовался, купил на средства своей церкви дом на городской окраине, переоборудовал его в храм и в нем же жил, хотя мог занять комнату и в отцовском замке. Прихожан у него было немного, а честно говоря, практически не было совсем — только изредка приезжавшие мерканские купцы и советник князя, тоже мерканец, которого, кстати, Насик же и привез с собой. Он рекомендовал его отцу, как выдающегося специалиста по структурной экономике. Лодию советник не слишком нравился — с обычной для его народа приклеенной слащавой улыбкой, весь какой-то ли скользкий, то ли липкий… Тем более, что с мерканцами Лодию уже приходилось иметь дело — с пиратами, работорговцами и контрабандистами, и отношение к ним выработалось соответствующее. Теперь встречая в замке фигуру с характерным смуглым лицом и крючковатым мясистым носом, он невольно напрягался. Но дело свое Симон Буш — так его звали, знал превосходно. Всего за год, он смог упорядочить многие казначейские вопросы так, что доходы Тарсея от своих ресурсов и от транзитной торговли выросли в полтора раза. Кстати, и Марций прибыл тогда же, только с ними или сам по себе — Лодий не помнил.

Что касается преподобного Насика, то он чаще бывал в каких-то поездках по делам своей церкви, нежели при храме. За происшедшие три года, Лодий в своих отпусках встречался с ним только один раз. Вот и в этот его приезд Насик был в отлучке. Правда, как сказал Клавдий, сейчас он приехал. Да еще и со странным оркейцем и князьями-соседями…

Встреча государей соседних четырех княжеств Раменья не была чем-то из ряда вон выходящим — все князья и наследники престолов, с детских лет знакомые, были если не друзьями, то уж точно добрыми союзниками. И дело не столько в общем сюзерене — Империи, сколько в общих исконных врагах — степняках-самалитах и иношных тварях из Мертвых Земель. При каждом прорыве защитной стены Каньона Костей и при каждом набеге двуногих степных хищников, первый удар принимали дружины Раменья. Конечно, случалось и так, что четвероногие и двуногие враги достигали и земель метрополии — война двадцатилетней давности, в которой был уничтожен Тарк, а орды врага рассеяны только совместными действиями Империи, Раменья и Когурского каганата, тому последний пример. Встречи для решения вопросов текущей политики и просто для отдыха не были строго регулярными, но обычно проходили не реже раза в год. Последняя такая встреча состоялась всего два месяца назад. Так что странным было лишь то, что князья собрались вновь через столь краткий срок. Это могло означать угрозу войны, но про такую угрозу трибун Клавдий бы уж точно упомянул. Да и Лодий об этом узнал бы раньше.

Поглощенный размышлениями, Лодий доехал до центра города, где высилась громада княжеского замка. Стены тарсейской цитадели поднимались высоко над ближайшими крышами. Вокруг раскинулась ярмарочная площадь шириной в сто локтей — на ней было запрещено строить что-либо более капитальное, чем фанерные палатки. Требования эти были продиктованы чисто военными соображениями — цитадель была последним убежищем горожан, в случае, если городские стены падут. Замок, как и все подобные сооружения, имел собственный колодец и запасы продовольствия на год, а его двор служебные помещения могли разместить, при необходимости, не одну тысячу человек. Под самой стеной деревянный настил прикрывал замковый ров, сейчас сухой, но наполнить который водой было делом нескольких часов. Единственными зданиями, которые приближались к княжеской резиденции по высоте, были храмы Цераписа и Хора, каждый из которых тоже мог, в военное время, превратится в неприступный опорный пункт для обороняющихся.