Ким Сатарин - Вторая радуга

— Понял, — кивнул командир, — назад ты тоже с нами?

Леонид был уверен, что уже к вечеру Анна с ребёнком будут дома. Харламов, отныне лишённый прямого чувствования, к его предвидениям относился уважительно. И не зря: роды прошли легко и быстро, и они в опустившейся уже темноте встречали Анну с младенцем. Ермолай удостоился высокого звания дяди, а Ольга — тёти. Так что назад зять опять ехал вместе с ними, уже ночью. С сестрой осталась мать Леонида, а завтра собирались подъехать и родители Анны.

— Ты как будто не рад, — вопросительно посмотрела на Куткова дочь шамана, едва машина вырвалась из тесноты городских улиц на шоссе.

— У меня ощущение, что всё это уже происходило, и что я — это не я, а бледная тень меня настоящего, повторяющая движения оригинала. И радость моя тоже бледная, теневая. Здесь в расщепе вообще всё вокруг такое. Ты никогда схожих чувств не испытывала? — повернулся к ней Леонид.

— Бывало порой, — призналась Аникутина.

— Только не надо психиатрических объяснений. Всё проще — мы здесь лишь тени, а оригиналы живут в Материнском Мире, — перебил её Кутков. — Станешь возражать?

Дочь шамана меланхолично пожала плечами:

— Если ты и прав, то что это для нас меняет?

— Тебя устроит жизнь тени, знающей, что она способна стать оригиналом?

Ольга ненадолго задумалась, а потом спросила, знает ли он гарантированный способ воссоединения с оригиналом. Лёня, ясное дело, не знал не то что гарантированного, но и вообще никакого способа. Он даже допускал, что не сможет такой способ отыскать. Но и это его не останавливало.

— Теперь уже всем нам, после замка Слау, ясно, что есть разные реальности. Наша — не настоящая, а нам зачем-то даны способности по этим реальностям странствовать, и даже где-то их менять. Не для развлечения же! Я думаю, как раз для того, чтобы проникнуть в Материнский Мир. Насколько я понимаю, ты, Оля, там уже существуешь как вполне нормальный человек. А нам с Ерёмой попасть туда только предстоит…

— Всё, хватит, больше ни слова! — Аникутина всерьёз рассердилась, а её злость, как от неё не загораживайся, обоих парней доставала, оборачиваясь весьма неприятными ощущениями.

Так что им пришлось замолчать. Мужу было легче — он следил себе за дорогой, недоумевая, отчего это в Материнском Мире его астральный глаз так боится автострад. Здесь он за рулём чувствовал себя уверенно. А зять увеличил свои астральные способности до максимума и вновь страдал от боли.

— Оля, он ведь вполне серьёзно говорил. У него есть для таких рассуждений основания, — между делом сказал Ермолай, когда они укладывались спать.

— Я знаю. Не вчера родилась. Только не надо пока на эту тему, ладно?

К Лысому они явились поодиночке. Когда пришёл командир, его супруга уже сидела там, тихо что-то рассказывая мастеру Чограю. Мастер встал ему навстречу, прижал руку к сердцу, церемонно поклонился. Харламов тоже раскланялся согласно обычаям кочевых народов, не особенно заботясь о достоверности.

— Посидите, Ермолай Николаевич, сейчас Кутков придет, и начнём, — предложил директор.

Ермолай присел, с интересом прислушиваясь к рассказу мастера.

— … так вот, в мирах второго уровня влияние Материнского Мира перекрывает возможности обратного потока, а в мирах третьего возможны лишь его кратковременные проявления в некоторых местах. И следующего такого проявления следует ждать десятилетиями. Оттого и проникновения в миры третьего уровня для нас бесполезны, мы в них бессильны и всё, что мы можем — это узнать, как сейчас живёт и выглядит Материнский Мир. Сходство между ними почти полное. А приват-миры в некоторых случаях просто идеальны для наших целей. Что нам мешает, так это наше физическое тело. Расстаться с ним — самоубийство в здешнем мире, вернуться уже не получится. Но когда пребываешь в мягких приват-мирах, тело остаётся в расщепе, и держит, как якорь. Поэтому обязательно должно быть второе тело, в приват-мире… Чжань Тао ушёл из Гволна в свой приват-мир, а уж оттуда переместился в Материнский Мир. Или погиб, — добавил мастер Чограй спокойно.

Ольга задумчиво кивнула, а её муж сразу сообразил, в чём тут хитрость. Ему, как и зятю, требовался приват-мир, в котором они были бы бесплотны. Тогда он, из Гволна, а Кутков из Реденла, могли бы войти в этот мир и оттуда уже уйти в Материнский, уйти без возврата. Но у них обоих не было мягкого приват-мира, это у дочери шамана их была целая пригоршня, да у Лёхи имелся Севего, совершенно ему не нужный мир.