Ким Сатарин: Всего лишь похороны

— Институт. Следующая остановка конечная, Николаевское шоссе. — Объявление водителя несколько отвлекло меня от дорожного бездумья и я осмотрел опустевший троллейбус. Пассажиры покидали салон, выходя на пронизывающий зимний ветер. Институт Огнеупорных Материалов — так он назывался в социалистическом прошлом — располагался на окраине города. За ним начиналось уже чистое поле. Сейчас Институт прекратил свое существование, а в его трех корпусах расположились многочисленные организации, от ритуальных услуг до бюро знакомств. Впрочем, одна из лабораторий в подвале по-прежнему занималась огнеупорными материалами с результативностью не меньшей, чем некогда весь институт.

Несколько пенсионеров обоего пола с рюкзаками неодобрительно рассматривали мой костюм и лыжи. В их взглядах явственно читалось презрение к взрослому мужику, направляющемуся с утра рабочего дня на лыжную прогулку. Кроме них в салоне оставался лишь молодой парень в легкой курточке и без шапки. Юнец промерз настолько, что его уже совершенно не интересовало окружающее. Кондуктор на переднем сидении пересчитывала выручку. Троллейбус повернул возле автозаправочной станции на кольцо и остановился. Юнец выскочил и побежал в сторону заправки, где находился магазин и еще несколько ремонтных боксов. Пенсионеры выстроились в цепочку и зашагали вдоль уходящего к горизонту Николаевского шоссе. Я с лыжами на плече пристроился за ними.

Шоссе, обрамленное двумя узкими полосами посадок, в этот час пустовало. Пенсионеры держались левой стороны, потому что слева километра на два тянулись Николаевские дачи. А справа, за металлической оградой, располагались Николаевские сады. Название, конечно, народное. Официально это были земли совхоза имени чего-то там — сразу и не вспомнишь.

Прошагав за пенсионерами метров сто, я пересек шоссе и через открытые по зимнему времени ворота вошел на огороженную территорию. Здесь любители зимнего спорта проложили затейливо извивающуюся лыжню. Квадраты яблонь, груш, ягодных кустарников разделялись между собой лесополосами. Вот по этим полосам и тянулась лыжня, образуя петли разного размера. Желающий мог пробежать и два, и пять, и все десять километров, не покидая садов.

Встав на лыжи, я неспешным шагом пошел вдоль ограды. Лыжами я занимаюсь для себя. Потому мне нет необходимости отмерять дистанцию и фиксировать время ее прохождения. В то же время я с детства привык передвигаться по лыжне спортивным, а не прогулочным шагом. Сейчас разогреюсь немного, сниму из-под лыжной куртки свитер, положу его в рюкзак — и тогда уже пойду настоящим, размашистым и скользящим ходом.

Низкие тучи наползали с севера, вскоре надежно закрыв солнце. В воздухе порхали одиночные снежинки. Здесь, в лесополосе, ветер не был сильным. Но его хватало, чтобы относить в сторону звуки проезжающих по шоссе машин. Меня окутала тишина, в которой шум собственного дыхания внезапно показался оглушительным.

Я обогнал его возле северных ворот. Костюм, как у меня, а вот рюкзак — в три раза больше. Лыжник он, сразу видно, аховый. Не скользит на лыжах за счет согласованного толчка ногами и палками, а просто переставляет ноги. Энергии тратит много, а скорости нет. Оглянувшись, он сразу остановился, поджидая меня. Круглое потное лицо раскраснелось, перчатки он снял.

— Простите, не подскажете, как мне добраться до Александровки?

Вопрос, скажу честно, поставил меня в тупик. Через северные ворота многие лыжники, и я в их числе, выезжали к Слепому оврагу, покататься на его склонах. Ниже по оврагу, у верхних прудов, находился дом отдыха. Зимой его отдыхающие главным образом катались на лыжах, прокладывая в лесу за Слепым оврагом трассы, ведомые только им. Я, во всяком случае, никогда там не катался. А за лесом и располагались поля ныне сгинувшей Александровки.

Деревня обезлюдела еще в начале восьмидесятых, а к двухтысячному году от домов остались только заросшие бурьяном холмики. Известна же она была широко, как место появления НЛО. Летающие тарелки видели там за последние пятнадцать лет трижды. Причем наблюдали их подолгу и сразу множество людей. Местные уфологи утверждали, что на самом деле инопланетяне посещали Александровку намного чаще, только свидетели оказывались либо пьяны в стельку, либо не обращали на летающие по небу светящиеся предметы внимания.