Даниил Аксенов - Технократ

Король Ранига это понимал, но, увы, не был готов предлагать что-либо конкретное. Его чувства перекликались с чувствами Муканта.

— Я предлагаю сначала навести порядок, — вздохнув, ответил король. — Твое величество привез сюда бунтовщиков. Им нужно объяснить, что и как, даже сгустить краски. Пусть они с этим живут! Затем я был бы очень благодарен, если бы из Фегрида и Уларата ко мне направили записи касательно размышлений о природе ти, а также знающих мудрецов — великих ишибов. У меня пока нет четкого плана, только общие соображения, но сдаваться я не собираюсь. Далее логика подсказывает: чтобы предотвратить скорое появление Технократа, нужно сократить количество смертей. Как это сделать? Исключить войны, для начала хотя бы местные (но уже это очень существенно, потом можно расшириться), разборчиво применять смертные казни и улучшить медицину. Последнее идет вместе с улучшением быта рабов… да-да, твое величество, рабов! Они не должны умирать словно мухи. Бедняков это тоже касается. Я бы сказал, что любой человек старше десяти лет находится на подозрении. Поэтому пусть живет как можно дольше. Возможно, это даст нам некоторое время. Я чувствую, что какое-то решение должно быть.

Мукант продолжал качать головой. Он был согласен со словами собеседника, но лишь частично.

— Если у твоего величества нет плана, — сказал император, — может быть, будет разумным создать школу по изучению этого вопроса в Иендерте? Пусть твое величество простит, но умственная мощь Фегрида несравнима с мощью Ранига. Здесь лишь Парет и еще парочка известных мудрецов, а у нас их десятки!

Михаил откашлялся. Он был готов к такому повороту событий. Мукант могущественнее, он хочет всем руководить. Это логично, но лишь с точки зрения императора.

— Все правильно, — сказал король. — Но здесь есть три нюанса. Во-первых, Уларат тоже влиятельное государство, и Нрал не поймет, почему его столица осталась на задворках. Я же лицо в некотором смысле не столь значительное, можно сказать, даже нейтральное после похода на эльфов. Уларат смирится с моей кандидатурой как руководителя… этого… скажем… проекта. Во-вторых, посмотрим правде в глаза. Во всем виноват я. Олеан уже мертв, так что виновник остался один, и с этим ничего не поделаешь. Именно я открыл дорогу для новых амулетов, именно я поставил под сомнение существующий порядок вещей, проведя ряд реформ и подписав кое-какие договоры, и именно я обнаружил существование островных эльфов и Технократа. Возможно, без последнего шага все бы обошлось. Технократ объявился бы, уничтожил бы меня, подверг бы Раниг какому-нибудь катаклизму, а потом повернул бы все изменения в Фегриде и Уларате вспять. Ему достаточно вымарать из памяти человечества наши с Олеаном подвиги и идеи. Я не знаю, сохранил ли бы он жизнь твоему величеству, но в целом — это достаточно бескровный исход, даже династии, наверное, не поменялись бы. Теперь же все обстоит иначе. Количество людей, знающих о Технократе, ширится. Назад пути нет. И, повторяю, во всем виноват я. Поэтому вижу свой долг в том, чтобы идти до конца. И наконец последнее. Скажу без утайки: лучше меня и Аррала в амулетах на материке не разбирается никто.

— Ладно, — произнес император, все еще хмурясь. — Допустим, все будет так. Но разве у твоего величества нет какой-нибудь мысли, которая может нам помочь? Чего-нибудь существенного и практического?

Король заколебался. Ему не хотелось с самого начала влезать в дебри бесплодных догадок.

— Я не собираюсь вмешиваться в работу его амулетов, — сказал Михаил. — Это опасно. Даже если разберусь в том, как они действуют, я не буду знать, где пролегает та грань, которую нельзя пересекать. Могу ненароком что-то нарушить — и все, игре конец.

— Но если не изменить амулетов, то как тогда быть? — удивился император. — Какой выход?!

Король встал с кресла и подошел к большому окну. Солнце било прямо в стекла, и отражение фигуры владыки Ранига на полу казалось тенью в окружении ярко-желтого ореола.

— Что твое величество думает о душе? — внезапно спросил Михаил.

— О душе? — озадаченно повторил Мукант. — О той, которую так превозносят все религии и не могут ничего доказать? Я понимаю, конечно, что должен поддерживать фегридских священников, но если продолжать смотреть правде в глаза…

Император сделал красноречивый жест.

— Этот Технократ сообщил мне о душе больше, чем все жрецы Оззена, вместе взятые, — вымолвил король.