Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)

- Солнце будет вечно... - отвечает Дарвей, беззвучно шевеля обескровленными губами. - Как я и вы.

Проходят томительные минуты. Хаос, следуя своей природе, искажает пространство, и плато раскалывается на части. Земля покрывается трещинами, и они с зубодробительным скрежетом расползаются в стороны. Каменные глыбы, тысячелетиями похороненные под песком, устремляются к черному небу.

Казалось, что тьме не будет конца. Задул ураганный ветер, взметнувший в воздух тонны камней и земли. Хаос с ненавистью бросил их в лицо Дарвеею. Маленькая фигурка покачнулась, и нелепо взмахнув руками, была отброшена назад. Но нельзя уничтожить то, что никогда не было сотворено. Жизнь и смерть, порядок и хаос - это две стороны одной и той же вечной монеты под названием вселенная. Они существовали всегда, примеряя всевозможные маски и выступая в разных обличьях, и никто не скажет, что знает, где их начало.

Появился первый луч солнца. Вопли бакетов, полные бессильной злобы, шипение шаранов, стоны мучимых тьмой душ - все это слилось в единый режущий уши звук. Хаос упустил момент и был вынужден убраться восвояси.

Ночь отступила.

Темнота, что ограничивает тебя и не имеет конца, очень похожа на потрясающую воображение комнату без стен. В ней заблудился тонкий золотистый лучик света, в котором плавают пылинки. Они исполняют известный лишь им танец и медленно ложатся на чаши весов. Пылинка, к пылинке... Неторопливо, с особой величественностью кружатся в тонком луче.

Ничего не существенно, пока ты наблюдаешь за их полетом. Ты целую вечность можешь смотреть на это.

Слышны далекие невнятные голоса. Спор нескольких человек. Слов не разобрать, ясны только эмоции - странная гремучая смесь страха и радости.

Голоса становятся громче, и комната с весами исчезает. Луч тускнеет и пропадает совсем.

- ...нулся! Он очнулся! Скорее идите сюда! Дарвей! Ты слышишь меня?

Надоедливые создания... К кому они интересно обращаются? Здесь нет никого с таким глупым именем.

- Он не слышит нас. Клифф, оставь его в покое. Тебе показалось.

- Грем, мне не показалось. Я уверен, что его рука вздрогнула. И он иначе начал дышать.

- Скорее всего, это просто конвульсии.

- Грем, как ты можешь?! Чтоб у тебя язык отсох за такие слова!

- Не надо ругаться, я только предположил.

- Ну-ка, дайте я посмотрю...

- Отойдите все! Вы же его так только задушите, бедняжку. - Этот голос явно отличался от прочих. Он был более высокий и мягкий и, скорее всего, принадлежал молодой девушке.

- Хуже ему все равно уже не будет. Дарвей, ты слышишь нас? Нет, бесполезно... Клифф, ты уверен, что он вообще дышит? И я вынужден еще раз признать, что люди - никчемные целители.

- Мы сделали все, что могли. Чудо, что он жив.

- Значит, мало сделали!

- Дарвей, ответь, пожалуйста... - снова девушка. - Господи, неужели он умрет у нас прямо на руках? Он так плох...

- Возможно, для него это будет лучший выход. Не представляю себе, как он сможет нормально жить будучи слепым.

- Мы станем его глазами! Я стану! Я не за что не покину его.

- Лета, перестань лить слезы. Сколько можно? Ими горю не поможешь.

- Вы бесчувственные животные! Ведь это же ваш друг!

- Не смей обвинять нас в бесчувственности! Я, да мы все, даже Грем, отдадим за него жизнь!

- Вот только никто не берет наши жизни... - грустно добавил первый голос. - Эх, Дарвей...

О ком они все время говорят? Кто этот Дарвей, по которому девушка льет слезы? Наверное, он был хорошим человеком, раз его друзья теперь так убиваются.

Его существование оборвалось в расцвете лет. Трагично. Вероятно, тому виной несчастный случай. Или что-то в этом роде... Ах, да! Он же еще и слепой в довершении всего. Жалкий калека. Хорошо, что рядом есть люди, которые позаботятся о нем. Конечно, все это очень грустно, но такое случается каждый день, каждую минуту. Его это не касается. Мир большой, и в нем постоянно кто-то умирает и рождается. Это бесконечный круговорот.

Но почему именно он слышит их разговор? Что-то здесь не так... Ему было так хорошо, так спокойно, он почти слился с тем прекрасным лучом, как вдруг появились они и все разрушили. Откуда этот дискомфорт, словно он что-то собирался сделать, но не может вспомнить что именно? Воспоминания причиняют ему боль, поэтому он не станет ворошить прошлое. Нет, не станет. Возможно, если не обращать на голоса внимания, они исчезнут и тогда луч снова вернется.

- Малем, вчера приходил Орман.

- И что?

- Звезды молчат. Он говорит, что это первый раз за всю его жизнь, когда звезды не дают ясного ответа ни на один вопрос.