Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Не обмануть, — поправила Аина, — а испытать. Тот колодец, мимо которого мы действительно проходили, ты не должна была заметить. А ты заметила. Даже не знаю, как у тебя это получилось, но молодец.

Ведана согласно кивнула.

Пенни не нашла, что ответить. Хотела было обидеться, потому что сразу почувствовала подвох, но ведь ее новые подруги были такие взрослые и такие милые, в их общей теперь избушке было так тепло, а испытание… Да пусть себе испытывают, ей-то что! Холодновато, правда, по улице бегать, но ей не привыкать. Еще бы понять, зачем она тут и что с ней собираются делать…

День пролетел совсем незаметно. Только что ее разбудили две хорошенькие незнакомки, и вот уже две новые знакомицы пьют с ней вкусный, а главное — горячий отвар и неторопливо готовятся ко сну. Получившийся у нее напиток, напротив, приятно бодрил, однако она не посмела спорить, когда ей указали на высокий ворох сена неподалеку от печи, накрытый плотной дерюгой, через которую не проникали колючие соломинки, и можно было вдоволь вертеться, размышляя в темноте о предстоящих испытаниях. Она решила было на радостях раздеться до рубахи, однако Ведана отсоветовала, предупредив, что ночью они печь не трогают, так что под утро тут обычно бывает зябко. Одеяло ей выдали толстое, пуховое, о каких она только в сказах да былинах слышала, будучи приученной к шкурам зимой и льняному покрывалу в остальное время. Одеяло оказалось даже мягче и теплее, чем она себе представляла. Обе женщины улеглись на таких же точно постелях, пожелали ей и друг другу не то приятных, не то полезных грез и почти сразу же глубоко и мерно задышали. А Пенни все принюхивалась да прислушивалась, вспоминая все, что произошло с ней за сегодняшний день, первый день в Айтен’гарде.

Ей приснился старик, если она правильно запомнила его имя, Тангай, старый знакомый ее бабушки, с которым они намедни ездили на заготовку дров. Только во сне он сидел прямо на снегу под каким-то раскидистым деревом, ссутулившись, в неказистой лисьей шапке и делал ей непонятные знаки руками. Кто-то над ухом объяснил Пенни, что старик — большой негодник и пытается ее заколдовать, чтобы выкрасть у бабушки и утащить с собой в лес. Однако она ничуть не испугалась, а, наоборот, подошла к Тангаю и увидела, что это вовсе не старик, а Бриан, сын Каура, радостно ей улыбающийся и совершенно не замечающий, что левая бровь его сильно рассечена и кровоточит. Она наклонилась к нему, желая стереть кровь с раны, однако Бриан оттолкнул ее руку, встал и зашел за дерево. Она в нерешительности поспешила за ним, однако там никого уже не было. Даже следы на снегу внезапно обрывались. Тогда Пенни не нашла ничего лучше, как начать карабкаться по неудобному стволу на дерево. Ей все время что-то мешало, она то и дело останавливалась, смотрела вниз, пугалась и лезла дальше. Но самое страшное произошло тогда, когда она поравнялась с большущим дуплом, из которого на нее пристально смотрела неподвижная рыжая голова. Пенни вскрикнула от неожиданности и ужаса, сорвалась с ветки и полетела вниз…

Конец полета, по счастливой случайности, совпал с пробуждением. Она обнаружила, что лежит на спине, по-прежнему под одеялом, и ей нестерпимо жарко. «Напрасно я их послушалась и не осталась в одной рубахе», — подумала она, опасливо озираясь и пытаясь сообразить, действительно ли кричала во сне, и если да, то мог ли кто-нибудь ее услышать. Обе женщины мирно спали. Сквозь закрытые ставни пробивались тонкие утренние лучи. Причудливый сон не дал отдыха. Пенни сладко зевнула, потянулась и повернулась на бок, чтобы посмотреть что-нибудь более приятное, однако не успела она закрыть глаза, как услышала:

— Умываться кто будет?

Бабушка обычно давала ей возможность понежиться до первого петушиного крика и сама начинала возиться по хозяйству. Здесь же порядки были иные.

— Раз ты теперь знаешь, где колодец, давай-ка сходи, еще пару ведер принеси. Сегодня мыться будем. Поутру тебя учеба ждет, так что потом натаскать не успеешь.

— Так я ж вчера мылась, — искренне удивилась Пенни.

— А мы про тебя, что ли, говорим? — усмехнулась Ведана. — Нам тоже, может, чистыми походить хочется. Или ты за нас помыться умудрилась?

Делать было нечего. Хорошо еще, если не заставят им спины тереть. Похоже, тут у них мыть друг дружку — в порядке вещей. Стесняться не принято. Противоречить тоже.

Пенни ушла, поскрипывая ведрами, а женщины побросали свои занятия и подошли к окну, следя за девочкой, удаляющейся в безошибочно правильном направлении.