Эрик Эддисон - Червь Уроборос

Так прошел почти час. Физическая мощь Кориния и его стальное сердце позволяли ему сопротивляться силе яда долгое время после того, как все остальные уже испустили дух. Но вот битва окончилась, и победа досталась демонландцам, и лорды Юсс, Голдри Блусско и Брандох Даэй с рядом своих воинов вошли в пиршественный зал. Были они вымазаны в крови и пыли битвы, ибо крепость была захвачена не без могучих ударов и смертей многих крепких мужей. Когда они остановились у порога, Голдри промолвил:

— Вот и сам пиршественный зал смерти. Как же нашли они свою кончину?

Лицо Кориния омрачилось при виде демонландских лордов; он изо всех сил пытался подняться, но со стоном осел обратно.

— В моих костях бесконечный холод, — промолвил он. — Вон тот чертов предатель погубил нас всех отравой, иначе кое-кто из вас обрел бы смерть от моей руки прежде, чем вы ворвались бы в Карсё.

— Принесите ему воды, — сказал Юсс. И вместе с Брандохом Даэй они осторожно подняли Кориния и отнесли его в его кресло, где ему было бы более удобно.

Голдри произнес:

— Вот живая леди.

Ибо Шрива, сидевшая по левую руку от отца и тем самым избежавшая отравленного напитка при передаче кубков, поднялась из-за стола, где сидела молча, сжавшись от страха, и разразилась потоком слез и испуганных причитаний у колен Голдри. Голдри приказал отвести ее в лагерь и надежно приютить до утра.

А Кориний был уже при смерти, но собрался с силами, чтобы выговорить:

— Я радуюсь, что не от вашего меча погибли мы, но от несправедливых причуд Фортуны, чьим орудием были этот Корс и дьявольская гордыня короля, возжелавшего запрячь в свою колесницу Небеса и Ад. Фортуна — настоящая шлюха, сначала приласкала меня, а теперь вот так ударила в живот.

— Не Фортуна, господин мой Кориний, — сказал Голдри, — но ступающие бесшумно Боги.

К этому времени принесли воду, и Брандох Даэй хотел дать ему напиться. Но Кориний воспротивился этому, дернул головой и опрокинул чашу, яростно глядя на лорда Брандоха Даэй.

— Мерзавец, — сказал он, — значит, и ты тоже явился осквернять могилу Витчланда? Хочешь ударить меня в самое сердце, ты, танцовщица, а не воин.

— Почему же? — ответил Брандох Даэй. — Допустим, собака укусит меня за ляжку — должен ли я укусить ее в ответ за то же самое место?

Веки Кориния сомкнулись, и он слабым голосом произнес:

— Как выглядят твои бабские побрякушки в Кротеринге после того, как с ними повозился я? — и после этих слов ползучая отрава добралась до его могучих сердечных мышц, и он скончался.

Тогда в просторном пиршественном зале воцарилась тишина, и в тишине послышался звук шагов, и лорды Демонланда обернулись к высокому дверному проему, что зиял, словно сводчатый зев темной пещеры; ибо Корс сорвал в своих смертных муках тканые портьеры, и они лежали кучей на пороге под его мертвым телом, меч Кориния упирался эфесом ему в ребра, а клинок на фут торчал из его груди. И на их глазах в дрожащем свете факелов через порог переступила леди Презмира, увенчанная короной и облаченная в свои богатые одежды и парадные украшения. Ее лицо было безрадостно, как зимняя луна, что плывет высоко среди легких облаков в ветреную полночь перед собирающимся дождем, и эти лорды, очарованные ее печальной и холодной красотой, стояли, лишившись дара речи.

Наконец, Юсс, говоривший так, будто с трудом справляется со своим голосом, мрачно поклонившись ей, промолвил:

— О королева, мы даруем вам мир. Мы к вашим услугам во всем. И в первую очередь в том, что станет нашей первейшей задачей перед отплытием домой: возвести вас на ваш законный престол в Пиксиланде. Но час сей и так перегружен роком и отчаянными подвигами, чтобы держать совет. Совету быть наутро. Ночь требует покоя. Прошу вас разрешить нам уйти.

Презмира посмотрела на Юсса, и язвительность была в ее глазах, сверкавших зеленым металлическим блеском, как глаза львицы перед боем.

— Ты предлагаешь мне Пиксиланд, господин мой Юсс, — сказала она, — Мне, королеве Импланда. И ночь эта, полагаешь ты, способна принести мне покой. Те, что были мне дороги, и впрямь обрели покой: мой супруг и возлюбленный Корунд, мой брат принц, Гро, который был моим другом. Смертоносны оказались вы для них, будь вы друзья или враги

Юсс произнес:

— О королева Презмира, гнездо упало вместе с деревом. Эти события случились по воле Судьбы, а мы — лишь волчки, подстегиваемые Судьбой, как ей заблагорассудится. Против тебя мы не воюем, и я клянусь тебе, все наши помыслы направлены на возмещение твоего ущерба.