Гильберт Бриссен - Librum Fraudatori

- Здесь же был только снег и камень, Соу? Откуда все это?

- Вот и еще кое–то. Следы, вон там, видишь?

- Думаешь, это…

- Да, он бежал здесь. Вперед.

Я закрыл глаза и продолжил идти. Звон металла, лязг оружия. Кем были сражавшиеся здесь? Армией, собравшейся в поход сквозь чародейское зеркало? Жертвами чужих ловушек, обреченными биться друг с другом за право прожить еще несколько дней? Один из призраков толкнул меня, совсем слабо, но все же прерывая концентрацию.

Вокруг видны были прозрачные фигуры, яростно бьющиеся между собой. А впереди тропинка из заснеженного камня переходила в зелень идеальной лужайки, и следы уводили туда.

- Узнаешь это место, Соу?

- Это похоже на воспоминания из далекого прошлого. И следы вели туда, верно?

- Тогда идем.

- Будь осторожней, мастер. Ты оживляешь весь перекресток, и скоро он сможет стать большим, чем воспоминания.

- Я постараюсь.

Призраки все чаще задевали меня, а некоторые даже начинали оглядываться, ища тревожащего их. Капли крови одного из них вполне явственно стекали по щеке. Я ускорил шаг, и впереди показались поля алых роз. Что–то белело вдалеке, рядом с деревьями.

- Дом Отца! — воскликнула Соусейсеки, и я понял, что мы почти у цели.

- Мы пришли?, — один из призраков уже явно заинтересовался нами.

- Еще немного, мастер!

Удар в спину заставил меня дернуться, второй выдавил стон. Но третий уже был совсем слабым, а четвертый — царапиной. Аромат роз показался мне удушающим, и в голове мутилось, но я продолжал идти, пока красные знаки могли удерживать кровь и боль.

Сны и галлюцинации смешивались, и жар не давал понять, где заканчивались видения и начиналась реальность. Я знал, что лежу на чем–то неудобном, твердом, но эта поверхность слишком часто менялась. Где–то рядом была Соусейсеки, то и дело появляясь и исчезая, принося короткие минуты покоя. Раны на спине были сшиты серебром — и только она могла справится с этим. Были и другие — но были ли? Но какими бы ни были иллюзии, красное сражалось и побеждало. Я видел, как тонут в огненном море черные тупоносые корабли, как легионы красных латников под предводительством белых великанов неистово рубятся со странными уродами, как зарастают почему–то по–осеннему окрашенными лесами трещины оврагов, как свора рыжих псов рвет обезумевшего кабана, как лекарь в вороньей маске каленым тавром выжигает чумные бубоны с деревьев… Под багряным небом, в облачении кардинала я шел по бесконечным розовым полям, и сладкий аромат не давал вдохнуть достаточно воздуха. И повсюду смотрели с высоты две луны — зеленая и красная, следуя за мной по изменчивому миру.

Не знаю, много ли времени прошло, но однажды, проснувшись, я понял, что дальше все будет лучше. Видения ушли, остались только слабость и ноющая боль. Я лежал на чем–то довольно низком и жестком, посреди незнакомой комнаты, и чувствовал, как рядом тикают тысячи часов — словно тысячи насекомых, бесконечным потоком движущиеся куда–то.

Я понял, куда меня привела — или принесла? — Соу. Дом стариков, которые когда–то были медиумами садовниц. Да, пожалуй, это было единственное место, где мы могли бы найти приют теперь.

- Мастер, ты очнулся?

- Кажется, да. Долго я бредил?

- Более трех дней. Старики хотели отправить тебя в больницу, и пришлось кое–что им рассказать.

- Почему не все?

- Сам расскажешь, когда познакомитесь. Все равно тебе еще долго отлеживаться.

- Тяжело было меня вытаскивать?

- Гораздо легче, чем лечить. Почему ты позволил им так себя ранить? Мне пришлось нелегко, даже несмотря на помощь знаков — один из ударов почти попал в позвоночник.

- Я до конца не верил, что призраки опасны. А потом спешил прорваться, чтобы не остаться с ними навсегда.

- Обещай, что больше так не подставишься, мастер! Мне…

- Она все три дня от тебя не отходила, парень, — я и не заметил, как вошла старушка, — как мы ее не уговаривали, ни разу глаз не сомкнула.

- Твои глаза, Соу. Я все время видел их, пока бредил.

- Мастер…

- Ну хватит, позже наговоритесь, ты обещала, что поспишь, когда ему станет легче. Я о нем позабочусь, не беспокойся.

- Да, Мацу–сан, обещала. Поговорим утром, мастер.

- Отдыхай, Соу. Со мной все уже в порядке. Вот только…

- Что?

- С каких пор я понимаю японский?

- Прости, что снова трогала твою память без разрешения, но мне показалось, что без языка тебе будет слишком сложно.

- Спасибо, что позаботилась, я–то совсем этого не учел. А что–нибудь пропало из старых воспоминаний?