Джон Толкин - Две башни

Узнав во главе армии Теодена, вестник удивился и обрадовался.

– Веди нас, повелитель! – вскричал он, взмахивая зазубренным мечом. – Прости меня, я думал...

– Ты думал, что я остался во дворце, согбенный, как старое дерево под тяжестью снега, – сказал Теоден. – Так оно и было, когда вы уходили в битву. Но ветер с запада отряхнул мои ветви, – он обернулся к своим воинам. – Дайте ему свежего коня и пусть он ведет нас на помощь Эркенбранду!

Накануне ночи они успели занять крепость Хорне раньше, чем туда подоспели войска Сарумана. Замок был могуч и неприступен, в нем можно было отбить любую атаку и выдержать длительную осаду.

Арагорн с Эомером обошли стены и ворота, намечая оборону. Но Гэндальфа с ними не было. Еще на закате белый конь умчал его так стремительно, что никто даже не заметил, в какую сторону он скрылся.

Едва успели военачальники расставить воинов по местам, как во мраке раздались свирепые вопли, и враги кинулись на стены со всех сторон. Среди них было множество орков, но еще больше – дикарей, которых Саруман восстановил против ристанийцев лживыми слухами. Дикари жаждали мести, орки – крови и уничтожения.

Битва продолжалась всю ночь. Арагорн и Эомер сражались плечом к плечу. Леголас трижды опустошал свой колчан и трижды наполнял его собранными среди убитых врагов стрелами. Гимли устал после длительной скачки в седле с Эомером, но с первым же взмахом топора забыл об усталости и валил орков и дикарей, словно сноровистый дровосек в лесу. Несколько раз за ночь он встречался с Леголасом, и они сравнивали счет убитых ими врагов.

– Три, – сказал Гимли после первых своих ударов, снеся головы оркам, окружившим Эомера.

– Только-то, – фыркнул Леголас. – У меня не меньше двадцати. – Двадцать один, – заявил Гимли после того, как они отбили нападение на ворота.

– У меня – две дюжины, – ответил эльф. – Пришлось пустить в ход кинжал, стрелять было тесно.

Снова и снова кидались враги на стены и ворота, снова и снова защитники замка отбрасывали их. Нужно было продержаться до восхода солнца, которого ни орки, ни дикари не любят, но так велики были силы и ярость нападающих, что Теоден, стоявший на площадке самой высокой из башен, начал терять надежду.

– Об этом замке говорят, что он никогда не уступал силе, – сказал он Арагорну, пришедшему сообщить о ходе сражения, – но я начинаю сомневаться, выдержит ли он на этот раз. Если бы я знал, как силен Скальбург, даже советы Гэндальфа не заставили бы меня выступить. Сейчас они не кажутся мне такими добрыми, как утром.

– Сражение еще не кончилось, – устало заметил Арагорн.

– Да, но конец скоро наступит, – с горечью ответил правитель Ристании. – Я не хочу умирать здесь, как зверь в ловушке. Наши кони стоят во дворе. На рассвете мы предпримем контратаку. Или пробьемся или падем со славой. Вы поддержите нас, сын Арахорна?

– Да, – твердо ответил Арагорн.

Простившись, он поднялся на стены, не обращая больше внимания на стрелы врагов. На востоке светало. Арагорн поднял руку, показывая, что желает говорить. Орки перестали стрелять, но завизжали, кривляясь, и начали осыпать защитников замка насмешками, похваляясь, что перебьют всех до единого.

– Убирайся со стены! – кричали они Арагорну. – Долой, пока тебя не подстрелили! Тебе нечего сказать нам!

– Нет есть! – звучным голосом ответил он. – Слушайте меня! Этот замок никому не взять силой. Если вы не уйдете, с рассветом никого из вас не останется в живых. Некому будет даже сообщить о вашей гибели. Вы еще не поняли, что грозит вам!

Одинокая фигура над разрушенными воротами дышала такой силой и величием, что дикари оробели и начали озираться по сторонам, а иные даже поглядывали на небо, словно ища там угрозу, о которой говорил Арагорн. Но орки завыли и захохотали еще громче. Град стрел взметнулся снизу, но не одна не попала в него.

Арагорн вернулся к Теодену. Правитель созвал свою свиту, отряды сомкнули ряды и через разрушенные ворота ударили на врага. Их атака была столь неожиданной и яростной, что орки и дикари не устояли. Вместе с отрядом Теодена на врагов кинулось множество воинов, до этого укрытых в пещерах среди холмов. Их вел Эомер. Враги в ужасе заметались, не зная куда бежать, они уже повернули на запад, но оттуда в полном молчании появился и встал на гребне белый всадник на белоснежном коне. За ним видны были ряды воинов, сверкал белый лес мечей и копий.

– Белый Всадник! – вскричал Арагорн. – Гэндальф вернулся!