Игорь Мерцалов - Три дня без чародея

— Готовьте копья! — кричал он. — Лучники, к бортам ищите уязвимые места, глаза, пасть — что угодно!

Вот оно, сейчас начнется — вторая огненная струя запалила мачту на ближайшей ладье. Дружинники ударили по воздуху веслами, пытаясь отвести судно от второго дракона, резко вырвавшегося вперед. С ладей, поднявшихся выше, уже летели первые копья, несколько попали в цель, и летающий змей взревел от боли, но атаки не остановил. Корабль был обречен…

Спасение пришло неожиданно. В тот миг, когда раздвоенный язык дракона порскнул между клыков (было видно, как на концах его пляшут искры), позади него возник Упрям в своем котле. Подлетев вплотную к чудовищу, он взмахнул мечом.

Разорви-клинок смахнул два зубца роскошного костяного гребня, тянувшегося вдоль драконьего хребта, и оставил глубокую рану, однако удар оказался несмертельным. Массивность цели и неточность замаха подвели Упряма. Зато ошеломленное чудовище мигом оставило ладью с горящей мачтой в покое. Извернувшись в воздухе, оно лязгнуло стальными челюстями в локте от Упряма.

Второй дракон тоже временно оставил армаду без внимания. Куда от него денутся эти неповоротливые корабли? А вот загадочное существо, маленькое, но со страшным жалом, по всей видимости, могло доставить уйму неприятностей.

— Нужно подкрасться к ним, — передал князь кормчему, неотрывно наблюдая, как отважный юнец, мечась из стороны в сторону, уворачивается от сосредоточенно пытающихся закогтить его драконов.

Необычный приказ был немедленно передан на корму, и бывалый мореход, правивший княжеской ладьей, принялся исполнять его, не считая нужным уточнять, представляет ли себе кто-нибудь, как можно подкрасться к кому бы то ни было в воздухе

Очевидно получив от своего повелителя самые общие приказы, действовали драконы по собственному разумению. Во всяком случае охоте на Упряма они отдались с самой искренней увлеченностью.

Ученик чародея уже понял свою ошибку. Конечно же атаковать следовало не сверху, а снизу. Там и костяная броня заметно тоньше, и разглядеть его чудовищам будет труднее. Весь вопрос теперь — как туда добраться? С завидным проворством драконы не давали ни единого мгновения, чтобы толком осмотреться. Все, что удавалось Упряму, — это держаться примерно на одной линии между чудовищами, чтобы они, из опаски задеть друг друга, не испепелили его ударами пламени. Страшно было до ужаса, но, сказать по правде, ученик чародея только много позже осознал собственный испуг — в ту минуту ему попросту не хватило времени, чтобы толком испугаться.

Дважды ученик чародея был близок к тому, чтобы поразить крылатых противников, но волшебный меч оставлял на чешуйчатых шкурах только глубокие царапины. Расстояние удара — вспомнились ему наставления Невдогада. Нужно сократить его, ведь сейчас все зависит не от силы, а от точности.

Между тем, похоже, драконы поняли, что отлавливать верткого человечка таким образом можно долго, и вдруг подались в разные стороны. Наверное, чтобы полить огнем издалека. Упрям устремился вслед за одним из чудовищ — и чудом успел увернуться от хлесткого удара хвоста. Дракон тотчас развернулся, вынуждая Упряма ввязаться в ближний бой, а его собрат завис неподалеку, выжидая удобный миг.

Неожиданно поблизости раздались человеческие голоса, и на обоих драконов посыпался град выпущенных с близкого расстояния стрел и копий. Дрогнувшие драконы заметались, один вслепую хлестнул огнем.

Быть может, в другое время это имело бы смысл, но ученик чародея видел, что бесстрашная атака армады грозит обернуться многими жертвами. И поэтому, не раздумывая, поднырнул под ближайшего дракона.

— Прекратить стрельбу! — закричали дружинники. — Парня не заденьте!

В мгновение ока проскользнул Упрям под желтым брюхом и ударил в основание шеи. Громоподобный рев едва не оглушил его, но тотчас смолк. Содрогнувшись всем огромным телом, чудовище полетело вниз.

Второй дракон не видел участи собрата. Наудачу извергая пламя, он ринулся напролом сквозь корабельный строй, со страшной силой хлеща хвостом по бортам. Но многочисленные и глубокие раны уже затмили его сознание, и он со всего маху врезался башкой в грудь подвернувшейся купеческой ладьи — самую прочную часть судна. Доски, конечно, затрещали и щепа полетела, но хвостом их дробить одно дело, а лбом — совсем другое. Оглушенный дракон пал с ночных небес.

Радостные крики разнеслись над армадой.