Айше Лилуай - Я наблюдаю за тобой

Теперь она ступала осторожно: разъярившиеся волны порой полностью закрывали верхушки камней, по которым пролегал путь девочки, и приходилось подолгу ждать, когда они отступят. Камни сделались еще более скользкими и опасными.

И тут раздался оглушительный треск, и в следующее мгновение ворота фьорда озарило вспышкой молнии. От неожиданности девочка громко вскрикнула, потеряла равновесие и упала. О торчащий из воды камень она, слава богу, не разбилась, зато внезапно нахлынувшая волна подхватила Кэйю на свой гребень и понесла куда-то в открытое море. Кэйа закричала от страха и тут же наглоталась воды, в ее голове уже пронеслась мысль о том, что пришел конец, но тело не собиралось смиряться с подобной мыслью, и детские руки отчаянно рассекали волны, чтобы выбраться на берег.

Но шторм набрал уже почти полную свою мощь, и было бы чудом, если бы Кэйе удалось выплыть.

На счастье ее внезапно схватила чья-то сильная рука, и девочка почувствовала, как ее тянут вверх. Спустя пару мгновений она поняла, что сидит и плюется водой на дно чьей-то деревянной шлюпки. Хлипкое суденышко бросало из стороны в сторону, оно то поднималось, то опускалось на волнах и почти наполовину было заполнено водой, но все же это было гораздо лучше, чем барахтаться в ледяной воде.

Напротив девочки сидел мужчина, по-видимому, рыбак, мокрый с головы до пят. Он сидел спиной к воротам фьорда, и его руки совершали решительные и сильные движения, мертвой хваткой сжимая длинные весла, направляя шлюпку к суше.

- С ума сошла, девчушка? – прокричал он. – Ты что тут забыла?

Кэйа не ответила. Она до сих пор не могла поверить, что сумела выжить, и из ее сердца еще не ушел пережитый ужас.

Подобное потрясение так просто не забывается, поэтому, оказавшись на твердой земле, которую прикрывали от бури каменные стражи, Кэйа дала себе слово: больше никогда она не пойдет к фьорду. Папа был прав.

Да, и еще, разумеется, она, как воспитанная девочка, не забыла поблагодарить своего спасителя.

- Не за что, маленькая, - уже смеясь, ответил мужчина. – Как тебя зовут?

- Кэйа Норсенг. А вас как?

- А меня – Фолки Халворсен.

- Помогите! – раздался громкий, но жалобный крик, и Кэйа – взрослая Кэйа, фру Халворсен – вздрогнула и прогнала прочь детские воспоминания.

Голос был женский.

- Что это было, мама? – испуганно спросил Болдр, хватая мать за руку.

- Не знаю, - тихо ответила Кэйа. – Но мы, как христиане, должны откликнуться на зов и попытаться помочь несчастной, что бы с ней ни случилось.

Крепко сжав руку сына, молодая женщина еще раз повнимательнее прислушалась к крикам и решительно пошла на голос. Болдр не такой уж и маленький, пусть учится быть храбрым и отзывчивым!

- Помогите! – снова раздалось откуда-то из зарослей.

- Это уже совсем близко, - прошептала сама себе Кэйа.

- Мама, мне страшно, - жалобно пробормотал Болдр, хватаясь за юбку ее платья.

Кэйа погладила сына по голове, обняла одной рукой за плечи и прижала к себе.

- Не бойся, мой хороший, - ласково утешала она. – Все будет хорошо, ведь мама с тобой.

- Помогите… - совсем слабо и безнадежно произнес все тот же голос, и в следующее мгновение Кэйа с Болдром завернули за заросли колючего кустарника и увидели бедно одетую женщину средних лет, которая, ссутулившись, сидела на земле и беззвучно плакала, наклонившись к молодому человеку, чья голова покоилась у нее на коленях. На вид ему было лет двадцать пять или чуть больше, лицо покрывала мертвенная бледность; он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и его торс обхватывала повязка, сделанная, судя по всему из разорванной рубашки. С правой стороны повязка была пропитана кровью.

- Господи, сударыня, что случилось? – воскликнула Кэйа, в то время как Болдр с криком спрятался за ее юбкой.

Женщина подняла на нее глаза, и в этом взгляде промелькнула надежда.

- Ах, слава небесам, госпожа! Я уже думала, что никто не найдет нас и не поможет моему дорогому мальчику! О, Боже! Посмотрите, как он бледен…

- Но что все-таки здесь произошло, скажите мне! – повторила Кэйа.

Женщина вытерла слезы со щек, но тут же снова расплакалась. Вид у нее был совершенно несчастный и растерянный.

- Ах, если бы я только знала! Мы с ним путешествуем… мы как раз намеревались к утру выйти из леса и попасть в деревню, где оба родились… мы остановились в лесу на ночлег… О, мы уже давно не боимся густых чащ и зверей, мы привыкли к подобным путешествиям… Но ночью мой мальчик куда-то исчез, а я проснулась, когда его уже не было и все ждала его возвращения… И… Вы только представьте мой ужас, госпожа: он вернулся бледный, измученный, взволнованный… И он потерял столько крови! Только увидев меня, он слабо улыбнулся, словно пытаясь меня успокоить, и рухнул на землю без чувств. Я наложила ему повязку, но боюсь, что это не сильно помогло. А я такая слабачка, даже не могу дотащить его до деревни… Господи, я думала, что умру здесь вместе с ним!