Владимир Пекальчук - Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые

— Это ловушка, — быстро сказал Каар.

— Нет, — покачала головой Тальдира, — он явно связан с королем Эренгарда. Устроить мне ловушку с помощью людишек он не может, иначе плакала его надежда на руку Таэль. Вынуждена признать, ко всему прочему, что подлость не в его вкусе. Он придумал что-то более изящное… — она повернулась к гонцу и сказала по-эренгардски: — передай тому, кто тебя послал, что я приду в назначенное время.

Тааркэйд указал острием кинжала в точку на карте:

— Я более чем уверен, что силы да Чантавара пройдут вот тут. Тут дорога лучше, да фуражом в близлежащих селах можно разжиться. И вот здесь двадцать верст через лес. Как по мне, хорошее место для засады.

— Я хорошо знаю эти места, — сказал Саннэвайр, — там в лесу у дороги нет родников и всего один колодец в конце участка. Если мы его отравим, то можем рассчитывать на существенное сокращение численности противника. Но либо отравим колодец, либо засада. Я бы предпочел первое.

— А почему не и то, и другое? — полюбопытствовал Тааркэйд.

— Если на Чантавара нападут эльфы — он заподозрит, что колодец отравлен, — пояснила Леннара, — лет четыреста назад во время очередного конфликта эльфы за одну ночь отравили медленным ядом более восьмидесяти колодцев по всему Эренгарду и в Немерии столько же. Количество жертв измерялось тысячами. Эти события все еще не забыты…

— …И являются еще одним пунктом в длинном списке причин, по которым люди не любят эльфов, — закончил мысль Зерван, устроившийся в самом темном углу импровизированного штаба.

— Кто виноват в том, что люди давят количеством, вместо того чтобы сражаться как воины, равным числом?! — парировал эльфийский военачальник.

— Тогда получилось бы, что эльфы давят своим физическим превосходством, — с сарказмом отозвался вампир, — честный бой на войне невозможен в принципе. И кстати, эльф, мы с тобой прекрасно знаем, что поступок был низким, а тот, кто предложил сделать это, годом позже свел счеты с жизнью, выпив отравленное вино. Так что оправдываться ни к чему — правда у каждого своя. Я всего лишь предостерегаю тебя, чтобы и тебе в будущем не пожалеть о сделанной по молодости ошибке и не выпить яду.

— Мне четверть тысячелетия, — надменно возразил Саннэйвайр, — и я не нуждаюсь в советах человека, прожившего едва сотню!

— Вот именно, — усмехнулся Зерван, — ты прожил треть своей жизни, а я считай что две свои. Но в одном ты прав — мы отклонились от более важных тем.

Тааркэйд постучал по столу рукояткой кинжала, призывая к тишине:

— Есть существенный аргумент против отравления. К подобным трюкам, как только что признал барон Саннэвайр, прибегает слабая сторона, которая опасается открытого боя. — От этих слов на лице эльфа заходили желваки, но король продолжил, как ни в чем не бывало: — а нам нельзя показать слабость. Поэтому, барон, вы пошлете сюда двести стрелков. Первостепенные цели — офицеры и дворяне. Открытого боя избегать, потери недопустимы. Эти двадцать верст должны показаться врагу очень длинными.

В этот момент вошел гвардейский сержант, поклонился королю и застыл, ожидая распоряжений.

— Что с окончательными цифрами? — спросил его генерал Ланкар.

— Наши потери при штурме составили четырнадцать убитых, два десятка раненных. Ударный отряд потерял полторы сотни человек убитыми, столько же раненных. Вражеские потери — почти две тысячи погибших. Тысяча двести взято в плен, остальные разбежались либо спрятались в городе и позже, возможно, его покинули вместе с беженцами, — отрапортовал сержант.

Леннара удовлетворенно кивнула:

— Лучше, чем мы ожидали. Саннэвайр, каковы ваши потери?

— Наш объединенный отряд потерял убитыми четверых воинов, — доложил тот.

— Итак, у нас снова есть тысяча двести солдат, которые будут искупать свое преступление в первых рядах. Генерал, из выживших в первой осаде сформируйте отдельное подразделение, они войдут в нашу армию уже не как проштрафившиеся, а как честные воины, сражающиеся за свою страну и ее величие. И что у нас с запасами провианта?

Вампир слушал все это вполуха, сидя в углу потемнее с закрытыми глазами. День — не его время, а он к тому же и ночью устал прилично, отмахав пешком столько, сколько человеку без коня за день не пройти. А следующей ночью ему предстоит встреча с Тальдирой, так что надо как следует отдохнуть. Зерван встал и вышел, никому ничего не говоря. По большому счету, никому из присутствующих в штабе нет до него дела: у короля с королевой и так хлопот выше крыши.