Елена Ларичева - Тара

Рион уже нисколько не жалел о постигнувшем его приключении. Сегодняшнее утро компенсировало все неудобства.

Вороны равнодушно взирали на происходящее с высоких сосен. В кустах шуршал кто-то маленький и нестрашный. А впереди медленно поднималось солнце из-за края плоской, как сковорода, равнины, на которой ветер шевелил ещё не пригнутые дождями засыхающие травы.

Если пройти чуть левее, за деревьями будет деревушка. А, главное, тракт. Можно напроситься в обоз до ближайшего города.

Пока Рион созерцал окрестности, Тюве докумекала, что в таком виде, пожалуй, соваться к людям не стоит.

- Человек, а как мне одеться, чтобы сойти за вашу? - с вернувшемся высокомерием в голосе осведомилась она.

- За нашу? В зеркало вначале на себя взгляни, тогда и решишь, за кого сойдёшь, - старик вздохнул. - Оденься поудобней, а сама морок на мордашку наведи. И маскарада этого не нужно будет.

- Так я не умею на себе! - в отчаянии выдала малявка. - Стала бы я тебя, человек, просить о помощи, умей я подобное.

- Меня Рион зовут, я уже говорил, - напомнил ей бывший хранитель. - За орчанку сойдёшь. Дети этого бродячего племени столь же... необычны для людей, как и эльфята.

Так что Тюве пришлось нарядиться по-простому. Походные брючки и удобные кожаные сапожки решили не снимать, только серебристые бляхи отрезать. Очистив землю от дёрна и полив водой из фляги, старик приказал девчонке изваляться в грязи.

- Мордашку тоже мажь. Чтобы... чтобы красоту прикрыть.

На все протесты своенравной принцесски пришлось привести железный аргумент: у орков землистый цвет лица. Девочка покапризничала, а потом с завидным упорством принялась умываться грязью.

Узнав, что орки лысы, Тюве безжалостно обкорнала светлые локоны, став ещё безобразней. "Чего ж тебя так припекло, милая? - подумалось Риону. - Видать от беды какой бежишь". Воображение тут же нарисовало картину враждующих эльфийских кланов и единственную уцелевшую наследницу, спасающуюся от верной гибели. Но гадать смысла не было. Захочет - сама расскажет.

На короткий ежик, оставшийся от шикарных волос, впору пришелся розовый чепец, уже без козырька. Орки обожают людские наряды, только ни меры, ни вкуса у них нет. Так что странно девочка не смотрелась. Ромашковая юбка пошла на шаль поверх нижней белой блузки. Кожаную куртку тоже решили надеть. Осень, холодно всё-таки.

- Остальное выкинь, а лучше сожги. Иначе первый пограничный патруль тебя вычислит и осудит за воровство.

- Оружие не выкину. Диван тоже! - упёрлась малявка.

- Тогда ворожи, чтобы добропорядочным крестьянам это на глаза не попалось, - сказал старик, а сам задумался, как лучше девчонку представить.

Орчьи женщины - попрошайки. Деньги выманить у зазевавшегося путника им, что в носу поковырять. Голоса у орчанок визгливые, противные. Одежда неопрятная. Зато гадают они мастерски, тёмными чарами владеют. А рассказчицы - заслушаешься.

Орки - мужчины - воины, слову верны, дерутся - устали не знают. Пьют тоже за десятерых. Там где человек под стол свалится без памяти, орку только губы намочить. Поэтому и ценят их, не гонят, с радостью берут в стражу и благородные герцоги, и даже сам король.

- Дочкой моего боевого товарища представляться будешь. Тюве. Полное имя Тювёха Сивуха. Отца звали твоего э - э - э, дай подумать, - Рион перебирал в памяти имена знакомых орков. - Брюхач. Брюхач Сивуха. И ты едешь в столицу его разыскивать. Встретились мы с тобой случайно. Я тоже, значит, в столицу. Дела у меня там пограничные. Вот я тебя и охраняю, чтобы нехорошие люди или орки не обидели.

Сжав тонкие губки в ниточку, эльфа обреченно кивала.

К деревне Свистульки они вышли через час с небольшим. Аккуратные хаты складывались в три длинных улицы. В огородах копошились женщины, убирая запоздалый урожай, или готовя землю к зиме. Белые ставни, крытые соломой крыши, слабенький защитный контур вокруг околицы. Местного чародея Рион знал, но общаться не желал. Увидет его Охлык, потащит в таверну, на своих ногах не выйдешь. А Рион поклялся себе - не пить. Из-за пьянства он и лишился сил. Из-за пьянства и был изгнан с позором. Он вытерпит, избежит соблазна.

С усилием отведя взгляд от единственной здесь черепичной крыши таверны, он повернулся к Тюве и, порывшись в карманах, дал несколько медных монет.

- Поди принеси бутыль кваса, ветчины, хлеба, и чего-нибудь ещё, - приказал он ей, тыча пальцем в сторону яркой вывески.

- Но я...

- Разве среди орчанок есть трусихи? Вперёд. А я вызнаю, на чём мы поедем. Коляску свою мне оставь.