Елена Ларичева - Тара

Она отпустила руки ученицы. Теперь её длинные пальцы принялись отбивать чечётку на столе. Раз-два, раз-два-три...

- А если мне свежей крови захочется или по крышам побегать? - с вызовом в голосе поинтересовалась Арина, разозлившись, что Тара проигнорировала её вопрос. - Или соседям сверху, без конца меня заливающим, физиономию начистить?

- Не стесняйся, начисти, - гостья улыбнулась.

Вязова не сразу поняла, что старуха шутит.

- Хорошо, что меня ещё ждёт?

- Визит твоих друзей, - сообщила Тихонова. - Они решили здесь поискать парня, заварившего эту кашу. Он, кажется, к тебе неравнодушен.

- Богдан? - Арина фыркнула. - Хронический неудачник. Порой я жалею, что взяла его. Алёна уверяла, что у него есть способности, которые в последствие раскроются. И где они?

- Ты его недооцениваешь. А, судя по твоему рассказу, парень старается. Ты подавляешь его инициативу, бедняга закомлексован...

- Вы сейчас прямо как Олег, когда тот вспоминает о своей профессии и начинает всех донимать психоанализом.

Старуха рассмеялась, но тут же попросила у Арины принести ей "прикид по возрасту", дабы не смущать молодёжь ультрамодным костюмом. Порывшись в вещах, Вязова отыскала латанную-перелатанную кофту, оставшейся после визита бабули из Кишинева. Кофта была ядовито-розового цвета, длинная, с медными пуговицами, с аляпистой вышивкой на воротнике. Самый раз. Зелёный с длинными кистями платок, сохранившийся со времён участия Вязовой в художественной самодеятельности, дополнял наряд.

- Подойдёт? - спросила она гостью. Та кивнула.

Арина вынырнула из воспоминаний. Старуха напустила пыли в глаза, запутала её и слиняла провожать Богдана, чтобы потом отправиться в гостиницу. Сколько Тихонова намерена пробыть в городе, она не сочла нужным сообщить.

Подойдя к окну, прижавшись лбом к прохладному стеклу, она посмотрела во двор, освещённый тусклым светом фонарей над подъездами. Богданов преследователь по-прежнему сидел на скамейке и пялился на входную дверь.

На кухне разговаривала по телефону Алёна.

- да, вещь... любая, хоть недокуренная сигарета. А ты сумей. Олежка его выгонит. Во всяком случае, попытается.

Молодцы ребята, собрались изгнать этого...

Арина отпрянула от окна и потянулась к телевизионному пульту. По всем каналам, кроме двух, её встретили помехи. Подавали признаки жизни только новостной и ночной каналы. Вязова выключила телевизор и незаметно для себя прикорнула на диване. Разбудил её Саня, громогласно возвестив, что разжился клочком газеты, на которой восседает незваный гость.

- Сигарету у него стрельнуть не получилось, хоть это урвал...

Вышедшие на балкон Олег с Алёной после недолгой подготовки начали процедуру экзорцизма. Обошлось всё без свечей, пентаграмм и прочего показушества, так нелюбимого ведуном. Он предпочитал тёмные древние чары, простые, но действенные. Десятка минут ему хватило. Существо внизу вздрогнуло всем телом, резко встало, сделало пару шагов к подъезду и мешком плюхнулось на землю, ударившись головой о мусорку.

Арина вернулась в квартиру. Её трясло от холода, несмотря на довольно тёплую ночь. Многозначительные фразы Тары, её эффектные паузы между фразами взволновали директора "Протуберанца". Вязова впервые почувствовала себя беспомощной.

Закончив невеселый обряд ведун, шмыгая носом, пошел умываться. Арина видела - парень выжат до последнего. Ей даже стало его жалко (хотя она редко жалела людей), но ничего поделать не могла. Романа пришлось отпустить к семье. В который раз отпустить. Почему тогда, много лет назад, в звенящей комарами палатке так и не осмелилась ему сказать самого главного? Они не виделись потом лет семь, пока Вязовой не взбрела в голову идея создать фирму. Эти семь лет все её мужчины чем-то напоминали Ромку, но так и не смогли до него дотянуться даже наполовину. Глупо. Как всё глупо!

Арина встряхнула головой и обернулась к Сане.

- Так мы поехали? - неуверенно спросил он.

- Ну да, езжайте...

Ещё бы им не поехать - половина пятого утра. Небо светлеет. Завтра "Протуберанец" откроется в лучшем случае после полудня.

Закрыв за ними дверь, Арина поняла насколько сильно вымотана. Машинально задержавшись у зеркала в прихожей, она заглянула в его блестящую гладь и... Всех соседей разбудил её вопль, полный ужаса...

Лето, почти дотянув до августа, медленно умирало. Признаки увядания ещё слабо угадывались, но наблюдательный горожанин упустить их не мог. Отблагоухала, отцвела липа. Клумбы украсились бархатцами. В причёсках берёз появились первые желтые пряди.