Елена Ларичева - Тара

- О, ты не видела моих таракашек-букашек. Давай ими померяемся. Чур, ты первая, - не выдержал Олежка.

Арина вымученно улыбнулась и начала рассказ.

Закрыв дверь за коллегами, она задержалась в прихожей поправить сохнущий на вешалке свитер. Пристроив рядом забытую Ромкой жилетку, она хотела было отправиться в ванную, но задержалась у висящего в прихожей зеркала, большого, в деревянной песочно-коричневой раме. Его заказывала в тон прочей мебели, дабы не портить композицию.

Итак, Арина взглянула в зеркало и вначале увидела за своей спиной расплывчатую женскую фигуру, не узнать которую не могла. Тутохина! Собственной персоной пожаловала! Арина машинально отступила к зеркалу, ещё не осознавая всей серьёзности происходящего.

Словно старый телевизор, у которого сбилась антенна, зеркало покрылось рябью, мигнуло, и из полумрака на Вязову взглянул человек. Тот самый, что должен был сейчас лежать у подъезда. Он и лежал там, неестественно вывернув шею. Большое, полупрозрачное тело никуда не делось. А вот сама сущность Мары, парящая над телом, казалась вполне осязаемой, реальной, готовой шагнуть в квартиру своей убийцы.

Злобно зыркая на Арину красными глазами, он нехорошо ухмыльнулся и протянул руку-лапу, словно пробуя на прочность разделяющее их зеркало. Внутри Вязовой всё похолодело. Она поняла - ничто его не остановит, и ничто её не спасёт. Порождение Запредельного оскорблений не прощает.

Руки-ноги не слушались. В позвоночник вонзались острые иглы холода, в груди жгло и горело. Во рту сделалось сухо и больно. Казалось, язык сейчас растрескается. Как она нашла в себе силы закричать, она не представляла и сейчас. Тогда из горла вначале вырвался хрип, сипение хронического астматика, и только потом голос набрал силу, завибрировал в предметах, разнёсся по сонному дому.

Одеревеневшее со страха тело накрыла волна холода, и вот уже белёсая тень Тутохиной проскользнула сквозь Вязову, растворяясь в зеркальной глади. Холод отрезвил Арину. Та попятилась, споткнулась, осела на обувную тумбочку.

А в зеркале боролись двое. Тутохина побеждала. Её удлинившиеся белые пальцы буквально рвали голодную Мару на части, и из ран струился грязно-серый дым... Отчего-то Вязова знала - не её, горемычную, защищает призрак. За себя мстит.

Расправившись с Марой, призрак облаком вылетел из зеркала и скрылся в Арининой гостиной, как ни в чём не бывало. Сама Арина ошеломлённая, опешившая, перепуганная до полуобморочного состояния, так и сидела на тумбочке, пока в дверь не позвонили.

Трясущимися руками, ожидая от жизни очередного подлого пинка, Арина отперла замки, оставив только цепочку, осторожно открыла дверь. Сосед с соседкой из квартиры напротив пожаловали. Он - в цветастых трусах, зато с молотком в руке. Она, в ночной рубашке, осторожно выглядывая из-за его плеча, сжимала в костлявой ручонке нож.

- Эй, соседка, всё в порядке? - поинтересовался мужчина.

Арина кивнула головой.

- К-крыса и-или м-мышь! По столу бегала! Пр-р-реогромная! - быстро соврала она. Кажется, её нежданные защитники поверили. Во всяком случае, мужчина пообещал:

- Завтра отравы дам. Спи спокойно, соседка, а то с тобой инфаркт получить можно!

Арина виновато опустила голову и закрыла дверь у них перед носом. Нечего нормальных людей в чертовщину втравливать! Она оперлась спиной на дверь и перевела дух. Только сейчас до неё дошло - сосед же священник! Пусть не православный. Католик или баптист, какая сейчас разница. Обошел бы квартиру с крестом и молитвой, авось бы нежить и попряталась. Нет, нельзя. Иначе и к нему Мары прицепятся. А с делом этим самой предстоит разбираться. Вот только как?

- Эй, лахудра прозрачная, что тебе от меня нужно? - негромко поинтересовалась она у стеклянной двери в гостиную. За матовыми белыми стёклами, покрытыми золотистым узором, было тихо.

Не смотря на то, что приступ ужаса сменила нервная бравада, соваться к призраку Арину не тянуло. Вдруг Тутохина только и ждёт этого, чтобы снова разжиться чужим телом. Возможно ли такое без специализированного обряда, Вязова не знала, а проверять экспериментально не спешила.

Позвонить бы ребятам. А лучше Таре. Но телефон в гостиной. Придётся ждать...

Опасаясь приближаться к зеркалу, она присела на корточки у двери и просидела с полчаса, пока не начала клевать носом, к тому же и ноги замлели. "Что это я в своей квартире, как сирота на милости у хозяев?!" - разозлилась она, когда привстав, чуть не упала.