Александр Золотая Грива.

Две трети наступающих погибло или покалечилось в страшной давке на линии заграждений. Те, что сумели выбраться из кровавого месива, представляли разрозненную толпу потрясённых и измученных людей. Оставшиеся в живых командиры стали собирать воинов в какое-то подобие строя. Растерянные, обессиленные от всего увиденного люди начали сбиваться в кучки, многие потерянно разбредались по полю, просто не понимая, что произошло.

Воздух потемнел от пыли, тяжёлый запах раздавленных тел давил на лёгкие, мешал вдохнуть полной грудью. Из массы живых и мёртвых ещё слышались крики, стоны и было непонятно, люди это или лошади...

Когда Александр увидел, что булгарские воины начинают кое-как собираться в строй, поднял руку в латной перчатке, на мгновение задержал и резко опустил. Громко взревели сигнальные трубы, над притихшим полем раздались команды и бело-красная фаланга двинулась вперёд. Несколько тысяч человек маршируют в ногу, фаланга идёт как одно живое существо, конные отряды по бокам образуют окончания подковообразного строя.

Последовало несколько разрозненных атак, булгары в отчаянии бросались на выставленные копья и гибли. Ровный строй бронированной пехоты словно гигантский каток подминал под себя всё живое на поле боя. Остатки булгар постепенно сбились в кучу и толпа, недавно бывшая строем, отступала и отступала, пока не упёрлась в ту кровавую кашу, что осталась от конницы после удара по заграждениям.

Что бы спастись, булгары стали карабкаться на горы трупов, бросая оружие и доспехи. Люди, потерявшие головы от страха и потрясения, лезли по мёртвым и живым, цепляясь руками за торчащие сломанные кости, пробитые головы. Куски мяса с тихим омерзительным треском отрывались от ещё тёплых трупов, люди валились вниз. Кровь не успевала впитываться в землю, собиралась в большие лужи, в эти лужи сверху падали люди и брызги взлетали до хмурых облаков.

Александр вынужден был приказать фаланге остановиться. Конные отряды бросились вперёд, обошли завал и ударили с боков, как и планировалось. Отдав распоряжение перестроить пехоту в колонны и выдвинуться вперёд, Александр поскакал вместе с конницей. Через несколько сотен шагов в тревоге остановился. Оказалось, что значительная часть булгар успела остановиться и теперь перёд малочисленной ромейской конницей стоит войско, в несколько раз превосходившее её в численности.

Александр колебался мгновение. Отступать некуда - позади вал из трупов на собственных заграждениях, пехотная фаланга только перестраивается, что бы обойти, потом будет опять строиться. Прямо перёд ним - враг, превосходящий его по силам в несколько раз. Ну и что? Этот враг растерян, в страхе не знает, что делать, ему кажется, что его уже победили. Эта растерянность продлится мгновения, потом опытные воины успокоятся, придут в себя и тогда ему, Александру и его солдатам конец.

Александр выхватил меч, встал на стремена, обернулся.

- Солдаты! Враг растерян, он боится! - крикнул он изо всех сил, - вперёд, ещё немного и мы победим!

Так получилось, что именно в этот момент наступила тишина, когда противники, внезапно оказавшиеся лицом к лицу, растерянно смотрели друг на друга. Голос Александра громом прогремел над полем, его услышали всё, и свои и чужие. Ромеи, дисциплинированные и опытные солдаты, без колебаний бросились в атаку вслед за командиром. Александр только услышал приглушённый грохот множества копыт за спиной. Его догнали и он оказался в нечеловечески ровном конном строю щитов и копий. Ещё мгновение, успел только выставить щит, как две массы людей и коней столкнулись.

Сила, уверенность в победе, помноженные на скорость смели первые ряды булгар. Ромейская конная фаланга врезалась в толпу растерянных кочевников, словно скала сорвалась с обрыва и, как волны от удара по воде разбегаются во всё стороны, полетели волны страха. Шум от столкновения, звон оружия и крики услыхали всё. Никто не знал истинного количества ромеев, но всё поняли - они не боятся. Растерянность переросла в страх, кочевники один за другим стали разбегаться.

Те, кто принял удар конной фаланги, ещё пытались сражаться. Ромеи бились молча, словно считали ниже своего достоинства выкрикивать угрозы, как обычно бывает в сражении. Даже ромейские кони не ржали, а молча грызли степных лошадок, как волки и отчаянно лягались.

И булгары сдались. Началось медленное отступление. Шаг, затем другой, потом кто-то не выдерживал, бросался бегом прочь, за ним другие и вскоре отступление превратилось в повальное бегство. Страх имеет свойство передаваться от человека к человеку и чём больше вокруг боящихся, тем труднее не поддаться. Страх растёт, усиливается, в определённый момент словно прорывает некую плотину и тогда начинается паника. Обезумевшие от ужаса люди мечутся, кричат, хватают всё подряд, бросают и бегут, бегут кто куда...