Демьян Бедный - Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 — октябрь 1917)

Жил негде старичок,
Убогий мужичок,
С женой старушкой.
Вот как-то говорит старуха: "Дед, а дед?
Как быть-та? Что тебе я дам-от на обед?
Вечор последнею ты ужинал краюшкой".
Впал дед в тоску,
Рвет бороду по волоску,
Кряхтит, усы топорщит,
Седые брови морщит:
"Ох, мать, не вой,
Чай, не впервой.
Знать, не нашлось для нас у бога лучшей доли.
Бери лукошко, что ли.
Идем-ка в лес".
Пошли. Набравши желудей,
Вернулися домой. "Чем хуже мы людей? —
Дед бабе говорит. — Глянь, не обед — пирушка!"
Заплакала старушка.
Да, плакавши, один-то желудок
И урони в подполье.
Зерну в земле раздолье.
Стал желудь прорастать. Уперся в пол росток.
"Дед! — сердце все зашлось у бабы, так-то радо. —
Ты пол-та проруби. Чай, выгода ж — тебе:
Как вырастет дубок, и в лес ходить не надо, —
Рви желуди в избе!"
"Ин ладно! — отвечал старик старухе. — Ладно.
Такой-то дуб взрастить кому же не повадно?
Прорубим, баба, пол".
Дубок пошел, пошел…
Пришлось рубить проход и в потолке и в крыше.
А дуб тянулся выше,
Все рос да рос, пока
Верхушкой не ушел совсем за облака.
Меж тем у бабы снова вздохи
Да охи:
Дела-де вот как плохи!
В дому ни желудка!..
Такие слыша речи,
Мужик мешок за плечи
И двинулся — не в лес:
На дуб на свой полез!
От ветки лез до ветки.
Лез долго ль, коротко ль. Рябит в глазах у дедки.
"Ой, батюшки! Никак, добрался до небес?!" —
Снял шапку дед, перекрестился
И по небу пустился.
Исколесив без мала все концы,
Набрел наш дед на жерновцы.
Стал… Почесал в раздумье холку,
Поковырял в носу:
"Все небо исходил, а никакого толку!!!
Хоть жерновцы домой снесу!"
Ан дома старику от бабы все ж досталось.
"Ой, — баба всплакалась, — ой, горе-голова!
Ведь в закроме у нас соринки не осталось.
Зачем нам жернова?
Да я б на них и не взглянула! —
Тут баба жерновцы в досаде повернула
И обмерла: —
Пирог да блин! Ох, дед, мне худо!"
Дед суетится: "Вот дела!
Мать пречестная, вот так чудо!
Ису-се господи! Святители-отцы!.."
Сел с бабой дед за жерновцы.
Работа стала не в работу:
Вертели до седьмого поту.
"Пирог да блин!"
"Пир-рог да блин!.."
Считавши, сбилися со счету.
"Еще кружок!"
"Еш-шо один!"
"Ну, бабка, ешь теперь в охоту!"
"Пир-рог да блин!"
"Пирог да блин!.."

Сказать по правде между нами:
Я чудо-жернова, ей-богу, сам видал.
И сам я пироги с небесными блинами
У стариков едал.
К чему мне лицемерить?
Ведь сказка не нова,
Ее легко проверить.
Но если все-таки скуплюсь я на слова,
Так потому, что страх берет за жернова:
Боюсь открыть туда для жадных душ дорогу.
Уж мы учены, слава богу!

Клеветник без дарования.
Ликвидаторы по
моему адресу.

"Куда мне, Бедному Демьяну! —
Скажу я Мартову и Дану. —
Ведь вы по части клеветы —
Киты!
И я ль оспаривать таланты ваши стану?"

Спеша заместь свои преступные следы,
Чтоб под гнетущею вас удержать пятою,
Лжецы пыталися рабочие ряды
Смутить змеиной клеветою.
На клевету лжецам достойный дав ответ,
Вы показали всем ответом этим,
Что ночь идет к концу, что близится рассвет
И что мы все его семьею дружной встретим.

"Умер рабочий завода "Вулкан" Андреев,
застреленный городовым во время демонстрации".

На фабрике — отрава,
На улице — расправа.
И там свинец и тут свинец…
Один конец!

Какой-то филантроп, увидевши с крыльца
Изнеможенного оборвыша-мальца,
Лежащего средь цветника врастяжку,
Воскликнул: "Жалко мне, дружок, измятых роз,
Но больше жаль тебя, бедняжку.
Скажи, зачем ты здесь?"
"Ах, — отвечал сквозь слез
Малютка голосом, исполненным страданья, —
Я третий день… без пропитанья!..
И здесь я рву…
И ем… траву!"
"Траву? — вскричал добряк, разжалобившись пуще. —
Так обойди же дом и поищи во рву:
Там ты найдешь траву куда погуще!"

"Биржевка" в страхе нам намедни рассказала,
Что в Думу-де змея вползла.
Взаправду ли вползла? Иль, может быть, из зала
Обратно уползла,
Успев наделать зла?
Кто с буйным Марковым шипел все время рядом?
Кто Пуришкевичу любезно плешь обвил?
Кто клеветническим своим змеиным ядом
Недавно нас травил?
К чему одной змее дивиться, точно чуду,
И лживо вопиять: к добру она иль к худу?
Ни к худу, ни к добру.
О, сколько их еще, злых, сытых и надменных,
Людей по внешности, но гадов несомненных
По их змеиному нутру!