Picaro - Ученик

– Ну, что ты думаешь, Валери? – оглянувшись, спросил аристократ. – Он выживет?

– Не знаю, ваше сиятельство. Но если бы я приехал позже на день-два, рыцарь был бы уже мертв. А так… я успел все сделать вовремя.

– Да, мой друг, – граф поощрительно коснулся руки алхимика. – Когда Шем сказал, что Венк может умереть – я сразу послал к тебе гонца.

– Не скажу, что поездка доставила удовольствие, – усмехнулся Дорфен. – Неделя в седле – это не для меня. В мои-то сорок восемь… – он тряхнул длинными седеющими волосами и со значением добавил:

– Но одной медицины тут было недостаточно.

– Я очень ценю твое усердие, – голос Ландера был подчеркнуто уважителен. – И особенно – знание. Награда не заставит себя ждать.

Алхимик отрицательно покачал указательным пальцем:

– Я служу вашему сиятельству не ради золота. Как вы знаете, я близок к окончательному раскрытию тайн Трансмутации. Но мне не интересен презренный металл. Судьба нового Мира – вот что занимает мой ум. А она напрямую связана с вашей… и моей. Изначально, еще до рождения они были сплетены Всевышним в единую нить.

На лице Ландера отразилось беспокойство. Плечи графа опустились, он тихо произнес:

– Знаю, мой друг, знаю… Имеет ли смысл составить новый гороскоп фон Швертвальда?

Подумав, Валери сказал, что не сейчас.

– Бессмысленно искать у звезд ответа на сиюмоментные вопросы. Кстати, а где лекарь? Почему он не с пациентом? Или вы специально отослали Тубернаума?

– Он заболел. Подхватил вместе с подмастерьем какую-то лихорадку, когда вез сюда Венка. Я приказал им остаться за городом. Для них сняли домик в предместье Мооренбурга.

Алхимик задумчиво хмыкнул. Похоже, весть о болезни врача удивила его.

– Может, я съезжу – посмотрю, что с ними? – предложил Дорфен. – Не хотелось бы потерять Тубернаума – он хорошо знает свое дело. Отлично прооперировал Швертвальда.

– Нет. Нельзя рисковать твоим здоровьем. Главное, поднять на ноги Венка. Мне очень не нравится, что оруженосец до сих пор не вернулся.

Граф смотрел на алхимика таким взглядом, будто ждал, что тот рассеет его тревогу. Но Валери пожал плечами:

– Где сейчас находится Курц, жив ли он – звезды нам не подскажут. Я ничего о нем не знаю, составить гороскоп не получится.

– Мне нужен ларец.

– Об этом я бы не стал беспокоиться. Открыть ларец не сможет никто кроме меня и… – прервавшись, алхимик настороженно огляделся по сторонам, словно опасался, что их подслушивают.

– Вы сами знаете кого, – закончил он шепотом. – Ларец в безопасности, где бы ни находился. А звезды по-прежнему утверждают – я это проверил сегодня ночью – рано или поздно его содержимое попадет к вам, граф.

– Скорее бы, – Ландер раздраженно поморщился. – Все пошло не так. Помню, помню, ты предупреждал о возможности…

– Да, я знал. И вы поступили совершенно правильно, покинув столицу, когда Гарольд остался жив. Иначе могло закончиться еще хуже.

Граф вздохнул. Помолчав, сказал, что ему пора уезжать.

– Через час соберется Совет Лиги, – мрачно произнес он. – Кое-кто из союзников очень напуган слухами о магии…

– Смею вас заверить, – перебил Валери, – "громовые трубы" цатльского выскочки не имеют к колдовству никакого отношения. Всего лишь изобретение изворотливого человеческого ума. Я бы сказал: отсрочка, данная Гарольду провидением.

– Хотелось бы мне, чтобы остальные думали так же. Ладно, нужно ехать. Всецело полагаюсь на твое искусство, мой друг. Поставь Венка на ноги, и, думаю, он быстрее, чем кто-либо отыщет своего оруженосца.

Вместо ответа алхимик поклонился. Кивнув ему на прощание, Ландер поспешил к возку. Предстояла непростая беседа с "братьями" по Лиге. Отбросив другие мысли, граф сосредоточился на обдумывании аргументов, способных удержать соратников от колебаний.

Третий день в занятом "Черным кочетом" туршском городке Самьере выдался по-настоящему знойным. Жара спала только к вечеру, и притихшие, будто сонные мухи, "мертвоголовые" потихоньку ожили. Стоявшие пустыми питейные заведения – местные от греха подальше отсиживались по домам – заполнялись компаниями чужаков. Из распахнутых окон послышались громкие голоса наемников. На кухнях ярче запылали очаги, забулькало в котлах, загремела посуда. Почтительно сгибаясь, хозяева принимали заказы. Обливаясь потом, сновали слуги, таская полные миски и кружки.

Ноах Соу, арбалетчик, проснувшись, первым делом нащупал стоявший у кровати кувшин с пивом. Сев, он вылил остатки теплого напитка в глотку, раскатисто рыгнул. Почесав голову, взъерошил и без того лохматые волосы. Осоловело посмотрев на возившегося у окна паренька, спросил, как продвигается порученная Ульриху работа.