Оливер Боуден: Братство

Эцио все еще сомневался. Потом они одновременно услышали доносящийся издалека грохот копыт и лай собак.

– Эти ублюдки не собираются легко сдаваться, – процедил сквозь зубы Марио. – Ну же, отдай его мне.

Эцио вздохнул, убрал Яблоко обратно в кожаный мешочек и передал Марио, который быстро спрятал его в седельную сумку.

– Теперь, – сказал Марио, – нужно загнать этих кляч в реку, и перебраться на тот берег. Это собьет со следа проклятых псов. Даже если они окажутся достаточно умными, чтобы переплыть Тибр, то потеряют нас в лесу. Поехали. Завтра в это же время я хочу быть уже в Монтериджони.

– Придется скакать очень быстро.

Марио ударил коленями коня. Зверь встал на дыбы, в уголках его рта появилась пена.

– Очень, – кивнул Марио.- Потому что теперь нам придется бороться не только с Родриго. Теперь с ним его сын и дочь – Чезаре и Лукреция.

– И кто они?

– Самые опасные люди из тех, кого ты когда-либо встречал.

Когда на следующий день на холме на горизонте появился небольшой окруженный стеной город Монтериджони, над которым возвышалась крепость Марио, стоял полдень. Они добрались куда быстрее, чем ожидали, и теперь сбавили темп, щадя коней.

– А потом Минерва рассказала мне о солнце, – проговорил Эцио. – Она поведала о катастрофе, произошедшей очень давно, и предсказала другую, которая должна будет случиться…

– Но не сейчас, а в будущем, верно? – Уточнил Марио. – Тогда не будем волноваться об этом.

– Да, – кивнул Эцио. – Удивляюсь, сколько нам еще предстоит сделать. – Он остановился, задумавшись. – Возможно, скоро все закончится.

– Разве это плохо?

Эцио собирался ответить, когда раздался грохот взрыва – палили городские пушки. Он обнажил меч и привстал в седле, рассматривая крепостные стены.

– Не бойся, – от души рассмеялся Марио. – Это всего лишь учения. Мы обновили арсенал и установили пушки по всей крепостной стене. И проводим ежедневные тренировки.

– И сейчас они целятся в нас.

– Не волнуйся, – повторил Марио. – Конечно, моим людям необходима постоянная практика, но у них хватит ума не стрелять в босса!

Чрез некоторое время они въехали через распахнутые главные ворота и поехали по широкой улице, ведущей к цитадели. Вдоль дороги столпились люди, смотревшие на Эцио со смесью уважения, восхищения и любви.

– С возвращением, Эцио! – Сказала ему одна женщина.

– Троекратное ура для Эцио! – Раздался детский голос.

– Доброго дня, братишка, – ответил ему Эцио и обратился к Марио: – Как же хорошо быть дома.

– Кажется, они больше рады видеть тебя, чем меня, – отозвался Марио, но, говоря это, он улыбался. И действительно, многие старейшие жители города радовались его возвращению.

– Я с нетерпением жду встречи с семьей, – сказал Эцио. – Мы давно не виделись.

– Действительно. Кое-кто ждет тебя с нетерпением.

– Кто?

– А ты сам не догадываешься? Ты слишком много времени уделяешь долгу перед Братством.

– Ну, конечно. Ты говорил о маме и сестре. Как они?

– Хорошо. Твоя сестра была весьма опечалена смертью мужа, но время лечит все раны. Думаю, теперь ей намного лучше. Кстати, вот и она.

Они въехали во двор укрепленной резиденции Марио и спешились. Наверху мраморной лестницы, ведущей к главному входу, появилась сестра Эцио, Клаудия, сбежала по ступенькам вниз, прямо в объятия брата.

– Брат! – Воскликнула она, обнимая его. – Твое возвращение домой – самый лучший подарок на день рождения, о котором я только мечтала!

– Клаудия, дорогая моя, – проговорил Эцио, прижимая ее к себе. – Как же хорошо вернуться домой. Как мама?

– Слава Богу, хорошо. Она умирает от желания тебя увидеть. Мы были как на иголках, с тех пор, как узнали, что ты возвращаешься. Твоя слава бежит впереди тебя.

– Пойдем, – позвал Марио.

– Кое-кто еще очень хочет тебя увидеть, – продолжала Клаудия, взяв брата под руку. Они вместе поднялись по лестнице. – Графиня Форли.

– Катерина? Здесь? – Эцио постарался скрыть волнение в голосе.

– Мы не знали, когда именно вы приедете. Она и мама сейчас с аббатисой, но приедут к закату.

– Сперва дела, – с пониманием в голосе произнес Марио. – Сегодня вечером проведем заседание совета Братства. Думаю, Макиавелли очень хочет поговорить с тобой.

– Все кончено, правда? – Клаудия внимательно посмотрела на брата. – Испанец, правда, мертв?

Серые глаза Эцио застыли.

– Я все объясню на собрании, вечером, – сказал он ей.