Дарья Зарубина - Свеча Хрофта

Взрывы гремели в воздухе. На траву и головы людей сыпались клочки того, что еще недавно было непобедимым воинством Ракота. Летуны с потрясающей скоростью носились в этой ужасающей мешанине крыльев, в рваном облаке тел, на безумной грани возможного ловя обрывки воздушных потоков, чудом избегая клыков и когтей. О том, что кто-то из них еще жив, говорили лишь редкие взрывы. Наконец, летуны, расстрелявшие запас Велундовых стрел, взялись за мечи.

На земле кипела не менее жаркая битва. Люди, едва успевая уворачиваться от когтей, зубов, шипов и рогов врага, кололи и рубили, покуда еще слушалось плечо и рука могла поднять меч. Рихвин знал свое дело. Его ученики бесстрашно бросались на чудовищных чужаков, и хотя Рунгерд знала, какой страх разрывал им сердце, не отступали, не позволяли себе даже секундной слабости. И не было важно, что в их мирах никогда не встречалось существ, хоть отдаленно похожих на тех, что сейчас бросались с небес на лагерь. Противник, в каком бы обличье он ни явился, был противником, врагом, который должен быть побежден. И в этом странном бою лучшим союзником оставалось время. Воины не бросались в атаку, они лишь держали оборону. Смертоносные удары врагу причиняли время и купол. Твари умирали, до последнего вздоха стараясь нести гибель врагам своего творца. Но появлялись новые.

Темные полчища наступали, смыкая вокруг защитников лагеря влажно блестящее кольцо чешуйчатых и пернатых спин. И тут Рунгерд подала знак своим.

Приземистый зеленый клоп, рыча механическим нутром, пополз на врага. Из кустов защелкали выстрелы. Рунгерд прекрасно знала, что зарядов хватит ненадолго. Они с Балином пересчитали все несколько раз. Да и, по словам бритоголового хозяина клопа, топлива у стального чудовища было минут на двадцать.

Минуты. Минуты. Все шло слишком быстро, как ни старались Рунгерд и остальные растянуть время и удерживать схватку на грани равновесия. Он уже должен был войти под купол. Полки чудовищ редели, вот-вот сопутствовавшая слугам Ракота удача отвернется, изменит, улыбнется противнику.

Хрофт был уверен, что в такой ситуации Ракот попытается вмешаться сам. Примет вызов. Осторожный Хедин задумался бы, но — как уверял Родитель Ратей — Повелитель Тьмы не устоит перед искушением самому нанести последний, решающий удар. Однако он медлил.

Значит, пришло время подтолкнуть его, поманив наживкой. Рунгерд, сжимавшая в руке маленькое зеркальце из отполированной стали, поймала в него солнечный луч и направила на низкий лоб клопа. Тотчас отворилась круглая дверца, и на броню выскочила «Девчонка». Коричневый плащ бился на ветру, отливавшая зеленью шкура ледяной змеи прикрывала грудь, коротко и неровно остриженные пряди падали на глаза. «Девчонка» спрыгнула с брони и тотчас врубилась в гущу едва держащихся на ногах чудовищ.

Рунгерд залюбовалась ею, забыв прежние обиды. Забыв даже ревность. Ландхильд согласилась стать приманкой почти сразу. Хотя Руни настаивала на том, что лучше в ее роли будет смотреться Эймунд. Мальчишка посмеивался, с затаенной надеждой глядя на Хрофта. Пареньку не терпелось совершить подвиг. Но Хрофт уже примеривал ангханке нагрудник. Он не пришелся впору, как и плащ, слишком короткий для рослой воительницы. И Руни словно со стороны увидела свою худенькую хрупкую фигурку и почувствовала обиду на мать-природу, что дала ангханской деве такую стать, выделив ей, Руни, лишь обрезки чужого кроя. Светловолосая позволила Отцу Дружин самому закрепить нагрудник и набросить ей на плечи плащ. И Рунгерд ревниво отметила, каким обожанием светились глаза соперницы.

— Может, все-таки Эймунд, — проговорила она тогда. — Ей и плащ короток, и волосы у нее светлые, и…

— Эймунд больше пользы принесет в небе, — заметил Велунд.

— А Ландхильд отлично владеет мечом, так что сможет продержаться долго, — добавил Хрофт, и ангханка просияла от его слов.

— Ей не в пору капюшон, — наконец нашла подходящий довод Рунгерд. — Такие волосы просто не спрячешь…

Ландхильд не удостоила ее взглядом. Она ласково улыбнулась Хрофту, взяла со стола нож, ухватила в кулак толстую, перевитую золотой лентой пшеничную косу и одним молниеносным, безжалостным движением обрезала ее под корень. Неровные пряди упали ей на лицо.

— Мы с Руни найдем, чем это покрасить, — нарушил общее оцепенелое молчание Велунд. — Правда, госпожа?

Сейчас Рунгерд забыла все. И ту обиду, что вспыхнула при словах Велунда, и досаду на то, что в ее запасах нашлись нужные вещества, а гномы сумели подогнать нагрудник под пышные формы ангханки. Она видела лишь, что девушка, так похожая на нее, отчаянно бьется с чудовищным врагом, обрушивая меч на головы и хребты нападающих.