Дмитрий Таланов - Школяр

Еще два дня и две ночи прошли для него как в тумане, но на четвертую ночь, перед самым рассветом, дверь в библиотеку скрипнула. Филь подкинулся, чуть не свалившись с балки, и тут же притих, свесив вниз голову. Злодей остановился у первого стеллажа и, вытянув руку с куском светящегося гамура, принялся искать себе книгу. Сняв её с полки, он выудил из кармана флакон.

Бесшумно поднявшись на ноги, Филь подцепил импровизированный канат и двинулся с ним в сторону дверей. Захлестнув канат за балку, он, не дыша, съехал по нему вниз. Боясь, что доски под ним скрипнут, он повис на руках за спиной злодея. А тот, пошуршав страницами, плеснул на них из флакона.

Филь встал обеими ногами на пол, доски под ним приглушено скрипнули. Выронив флакон, злодей стремительно обернулся.

— Бу-у! — выпалил Филь ему в лицо.

— А-а-а-а! — заорал Курт, отшатываясь и выпучив глаза. — А-а-а, Фе, это ты! — будто не был только что испуган, произнес он врастяжку в следующую секунду. — Что тебе тут понадобилось?

— Вот это, — сказал Филь и с величайшим наслаждением заехал ему кулаком в лицо.

Курт упал спиной на стеллаж, тот накренился, с его полок густо посыпались книги. Потом он качнулся и уткнулся в другой. Тот, подумав, упал на третий и так по очереди, пока последний из них не рухнул. Библиотека перестала существовать — вместо неё на полу было месиво из книг и стеллажей. Филь оглядел дело своих рук и подумал, что это его последний день в Алексе.

На улице послышался тяжелый топот, потом раздался заполошный возглас:

— Что, что, что такое? Что тут случилось? Святые угодники, что здесь произошло? Али сатанинская конница ворвалась к нам в Алексу?

Словно от порыва ветра, дверь распахнулась, и, едва не сбив Филя с ног, в барак вбежал отец Бруно в онучах и рясе на голое тело. Волосы вокруг его тонзуры стояли дыбом.

Обомлев от картины разрушения, он в ужасе пал на колени перед горой из книг.

— Смердючие псиглавцы! — протяжно завопил он, вцепившись в остатки волос. — Что вы наделали! Амфисбены с хвостом бешеной лисицы, как вы посмели поднять руку на труды тех, кто многократно выше вас! Аспиды, в жестокости страшнее крокодила! О горе, нам, горе!

Дрожащими руками он принялся собирать разбросанные книги, поднося их к глазам и безуспешно пытаясь сложить их рядом с собой в стопку. Наткнувшись на Курта, лежавшего без памяти, отец Бруно замер, повернул рукой его голову из стороны в сторону и проворно отвесил ему две оплеухи.

— Вставай, Сатаной рожденный! — рявкнул он свирепо. — Вставай и держи ответ, мантихора бородавконогая!

Безжалостно вздернув пришедшего в себя Курта за шиворот робы, отец Бруно поставил его на ноги и проворно обернулся к Филю.

— Иди и ты сюда, гидрофора с рогами! Стойте оба здесь, пока я призову суд на ваши головы!

Монах сотрясался от ярости, и Филь не рискнул ему перечить. Но не успел он сделать шаг, как барак наполнился учителями. Тут были ректор в обычном облачении и ночном колпаке, профессор Роланд в шапке, рукавицах и домашнем халате, профессор Лонерган в халате и плаще и профессор Фабрициус в огромной шубе. За ними маячил заспанный Якоб в овчинном полушубке и волчьей шапке набекрень.

Окинув барак быстрым взглядом, ректор обернулся к Якобу.

— Играй тревогу! Всех остальных прошу в мою лекционную. — Тут он заметил, в каком состоянии отец Бруно, и сказал мягче: — А вас, дорогой Бруно, я очень прошу одеться и охранять библиотеку. Проверьте, может, здесь еще кто-то прячется!

Ректор поспешил на улицу, хмыкнув при виде каната, свисающего перед дверью. Через минуту над погруженной в темноту Алексой поплыл тревожный перезвон обоих колоколов Сигнальной башни.

В бывшей комнате охраны тюрьмы, ныне лекционной профессора Иллуги, было относительно тепло по сравнению с библиотекой. Профессор Лонерган принялся зажигать свечи, а остальные молча расселись кто куда.

Филю и Курту ректор приказал встать перед учительским столом.

— Заслушаем, в отсутствии более точного слова, наших очевидцев, — хмуро проговорил он, устраиваясь на скамье напротив. — Кто начнет первый?

Профессор Иллуги выглядел смешно в своем колпаке. Профессор Роланд смотрелся не хуже. У профессора Фабрициуса из шубы выглядывала одна голова. Профессор Лонерган на удивление хорошо смотрелся в своем халате. Профессор Роланд заметно мерз.