Михаил Соколов - Властитель

Мы стремительно падали вниз. Космопорт вырастал, хотя казалось, больше уже и невозможно. С такого расстояния что-то похожее на снаряды или пули пронзали его массив под разными углами, словно обстрел велся со всех сторон цветными трассирующими очередями. Наш модуль вдруг стал прозрачным. Даже кресла, переборки – словно несколько сот человек зависли, свободно летя в синхронной связке.

А затем, снизу, стала стремительно, но плавно вырастать воронка причального хобота, в который превратилась при приближении одна из стеклянистых тычинок цветка; рыльце – вначале все соразмерялось дистанцией – разбухло, словно надувное, – гигантская пещера приняла наш модуль.

Мы погрузились в сияющий туман – розовый, желтый, – золотистые разводы, сквозь которые угадывались исполинские прозрачные массы стен. Трудно было даже представить, что нечто подобное можно было сотворить искусственным путем. Впервые с того момента, как я решил прилететь сюда, мое настроение стало окрашиваться (все еще отстраненным) любопытством.

Внезапно сквозь мерцающую желто-золотистую мглу, проникшую и в модуль, ясно проступили голубые буквы. Мне показалось – прямо передо мной, но зашевелились все: КОНТАКТНЫЙ ПРИЧАЛ.

Сиреневая мадонна – моя соседка – уже уходила в цветном потоке пассажиров; я продолжал сидеть. Стюардесса чутко возникла рядом:

– Желаете задержаться? Напитки, или хотите покушать? Вы можете не торопиться.

Она склонилась без малейшего нетерпения или желания отделаться от надоедливого клиента, как обычно бывает в рейсовых маршрутах. Казалось, ей действительно хотелось меня задержать. Я разглядывал сиреневое пятно у выхода, контуры которого очерчивались дымным овалом.

– Нет, спасибо.

Я встал. Последние пассажиры перешли на перрон. Шум голосов стал глуше, но яснее доносился не столь громкий, но чувствовалось сразу – могучий рокот титанического механизма космопорта. Я был растерян. Я не представлял, что жизнь в пределах одной культуры может так отличаться, – и ничего не понимал. Сквозь начавшие медленно мутнеть стены модуля – словно, остывая, корабль терял прозрачность – я видел чего-то спокойно ожидавших пассажиров. Но дальше, дальше…

Зал был огромен. Да зал ли?! Ни потолка, ни стен – медленное, плавное перемещение титанических цветных масс. Но и перемещение было мнимым. Сквозь стеклянистые поверхности – колони? перекрытий? уровней? – мелькали вереницы расплывчатых теней. А ниже, выше, в некотором отдалении, подобно нашему перрону – больше, меньше, – казалось, без всякой системы сновали грузовые платформы, поднимали груз, иногда людей и стремительно уносились прочь. Видимо, то, что издали я принимал за подобие трассирующих снарядов, и было этими платформами, пронзающими необъятную массу помещения по "всем возможным направлениям. И все это сверхъестественным образом сотворенное великолепие существовало как идеально функционирующая деталь гигантского города. Я был подавлен…

Невидимое поле мягко перенесло меня на перрон. Оступившись, я качнулся назад к краю платформы. Та же невидимая сила с мягкой упругостью придержала меня. Падение никому не грозило, так и должно было быть. Легкий ветерок взлохматил волосы, повеяло сильным цветочным ароматом. Оглянувшись, я вздрогнул – наш модуль стремительно падал вниз. Нет, так казалось, – это платформа с головокружительной быстротой возносилась вверх. Я не ощущал инерции.

В толпе сверкнул насмешливый взгляд – моя сиреневая соседка. Я отвернулся. Снизу всплыла более узкая полоса причала. Часть пассажиров перешла на нее. Сноп разноцветных искр, будто по краю зажгли бенгальские огни, – вибрируя от высокой скорости, расплываясь шлейфом сигнальных огней, платформа умчалась. Я посмотрел назад. Позади тянулся трассирующий след. Нашу платформу настигали все чаще и чаще. Опустевшая часть внезапно отделилась и ушла вниз. Стараясь не замечать подмигивающие арктурианские камни, я оглядел оставшихся пассажиров. Не считая меня и девушки, все ехали группами. Объединенные одиночеством, мы составляли отдельную группу. Меня это, непонятно почему, стало настораживать. Шум колоссальных механизмов резко усилился. Платформа приближалась к движущимся в разные стороны тротуарам.

Сверху показались и быстро увеличились размеренно плывущие строчки сообщений. Я не успел прочесть – буквы выросли, мы без особых ощущений проникли сквозь цветной туман слов, и, проследив глазами уменьшающийся и ставший удобочитаемым текст, я вдруг увидел свое гигантское трехмерное лицо, хмуро поглядевшее мимо.